Китайская власть

Сегодня группы нарастающего влияния — это выходцы из провинций Фуцзянь и Чжэцзян, которыми руководил Си Цзиньпин. Комсомольские группы подвергаются второй волне чисток: Аньхой, Хунань, Хубэй, Цзилинь, Тяньцзинь — в зоне политического риска. Отдельным особняком стоит масштабная группа выходцев из Шаньдуна. Группа выходцев из Шэньси, пусть и не настолько развитой, как приморские провинции, но является придворной группой Си Цзиньпина и может претендовать на наследование власти.

Для получения более точных данных исследованиями может и должна заниматься расширенная группа, которую, очевидно, в современных условиях необходимо создавать с нуля, а не использовать дискредитировавшие себя существующие востоковедные центры. roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Третья сила: вопрос существования суверенной России в противостоянии США и Китая и задачи современного российского востоковедения

(без изменений) Третья сила: вопрос существования суверенной России в противостоянии США и Китая и задачи современного российского востоковедения

В конце 90-х годов XX в. наметились контуры новых тектонических изменений в геополитическом пространстве вокруг России, которые стали критическими с точки зрения выживания России как государства — как единого культурного и исторического пространства в XXI в.

Речь прежде всего идет о появлении в Восточной Азии мощной сухопутной державы и потенциального нового центра мира — Китайской Народной Республики, предшественники которой не представляли для России сколь-нибудь значительной геополитической угрозы, а лишь являлись периодически источником локальных конфликтов.

Вторым геополитическим фактором явилось таяние ледников Арктики, что в ближайшие 15–20 лет превратит Россию из материковой в прибрежную державу с дополнительной пограничной линией в десятки тысяч километров, обнажит Русский Север, Северную Сибирь перед лицом внешних угроз.

При этом угрозы на западе и на юге не исчезли. На фоне явной деградации НАТО и в целом цивилизационного духа Западной Европы на повестке дня стремительное усиление Польши, амбициозного государства на западных границах России; цивилизационный ренессанс Турции, которая, по некоторым прогнозам, превзойдет экономику России к 2035 г.; происходит национальное возрождение Ирана — в духе мощных персидских империй прошлого, к амбициям которого благосклонно относится Китай.

Россия никогда за последние 400 лет не была в подобной ситуации «угроз со всех флангов», что в условиях крайне выгодного пространства Евразии, которое она занимает, структурно и геополитически напоминает кочевые империи, например Тюркский каганат, падение которого было в первую очередь связано с одновременной активизацией всех пограничных угроз — от Персидской империи до Китая.

Вопрос существования России как сложившегося к началу XVII в. государства никогда не стоял так остро, как сегодня, и требует нетривиального подхода для решения данной задачи.

Китайский вопрос, а вовсе не американский или западноевропейский вектор, является ключевым для выживания России в XXI в. Именно мир на китайской границе, углубление интеграционных процессов с Китаем дает России свободу рук для укрепления позиций в Арктике, противостояния западной и южной угрозам, купирования чрезмерной связки Китай – Иран, а усиление китайско-американского противостояния расширяет доступ к китайскому рынку. И наоборот, конфронтация с Китаем создаст угрозу войны даже не на два, а на три фронта, что уже привело к развалу Советского Союза и, без всякого сомнения, кончится разрывом российского пространства на несколько пространств, которые будут контролироваться, как сегодня некогда единый Арабский мир, из разных центров, что в условиях Арктического судоходства закрепит такую ситуацию практически навечно без вариантов возрождения единого пространства от Атлантики до Тихого океана.

С другой стороны, глубокая интеграция России в китайское пространство не выгодна ни одному из нарождающихся и существующих глобальных сил. Усиление подобных интеграционных процессов активизирует сопротивление этим трендам, превращая пространство Южной Арктики, южной части нового Средиземного моря мира в пространство глобального геополитического противостояния на весь будущий XXI в. Такая геополитическая реальность может как превратить Россию в евразийскую Швейцарию, так и в огромный Афганистан — поле противостояния и вечной войны всех мировых сил.