Китайские дети - маленькие солдатики

Они храбрецы, ни война, ни беда не преграда.
Они – впереди, головы твоей не щадя.
Они мудрецы, они новый Китай нам провидят.
Они Красным путем шагают вперед, коммунисты!

Список достижений Дарси явил мне выдающегося пионера с правильным для службы Комсомолу воспитанием – член дисциплинарного совета, контролер дисциплины, зампредседателя отряда, – и юноша подытожил, что желал бы трудиться на благо долгого будущего Коммунистической партии: «Я встаю на Красный путь, за мной старшее поколение революционеров, и мы постараемся не отставать, перенять эстафету, преодолеть все преграды, чтобы Красный путь ширился и длился!»

Я глазела в это невинное лицо подростка, попивавшего кофе напротив меня. На Дарси были тренировочная курточка «Адидас» и кроссовки «Найки» – таков, видимо, в наши дни костюм будущего коммунистического вождя.

– Вы верите во все, что написали? – спросила я, теребя листок.

Дарси примолк.

– Да, верю, – сказал он и кивнул, мотнув челкой.

Когда мы познакомились поближе, Дом Коммунизма у Дарси не выдержал пристального осмотра и рухнул.

– То, что я написал, – по большей части официозная гуаньфан, галиматья, – однажды сказал мне Дарси шепотом. – Просто надо – и всё, – сказал он. – Это нужно делать, если хочешь продвинуться.

Его цель – там, куда Партия не дотянется, вне Красного пути: отучиться в Университете Мичигана.

– Хотите учиться за рубежом? – уточнила я.

– Да, – сказал он и кивнул, ему на ум внезапно пришла тревожная мысль: – Если я хочу учиться в Америке, будет иметь значение, что я коммунист? – спросил он, склонив голову, но взгляда от меня не отвел, ждал ответа.

Я осознала, что лицо, которое мой друг являл миру, можно было выставлять то так, то эдак, в зависимости от собеседника и наличной цели. Но одно было ясно: пробивное дитя мигрантов, Дарси вступал в Партию, потому что это сулило ему лучшее будущее в пределах Китая. Членство открывало ему новый мир благ: возможность претендовать на стипендию, связи, благодаря которым добывается хорошая работа, места на государственных предприятиях. Членство в Партии необходимо для продвижения на многих государственных и университетских должностях.

Дарси – среди лучших и блистательнейших молодых китайцев, и все это ему попросту необходимо было проделать. Я размышляла над будущим двоих моих знакомых учащихся и поняла, что они избрали себе отчетливо расходящиеся пути.

Год, который Аманда провела за рубежом, проложит ей дорогу в заграничный колледж, а Дарси предстоит изо всех сил пробиваться в китайском обществе.

* * *

Размышляя над положением дел у Дарси, я осознала, что большинство нынешних китайских публичных персон разительно отличаются от их облика в частной жизни. Подобный расклад представлялся мне особенно непростым для самого младшего поколения Китая.

Я американка, у кого та самость, которую я являю окружающему миру, и та, с которой расхаживаю по собственной гостиной, примерно одинаковы. Само собой, полностью здоровый член общества обязан следовать его писаным и неписаным правилам, но в основном я готова выставить любую свою мысль на всеобщее обозрение. Дарси такой роскоши не досталось. Вглядевшись поглубже, я обнаружила, что не одну меня это тревожит: горстка смелых китайских исследователей критикует китайскую программу нравственного воспитания именно по этой причине; они считают, что деспотия Партии – безнадежная затея-двоечник.

Беда вот в чем: между тем, чему детей учат в школе («правительство о тебе заботится»), и тем, что происходит у них на глазах в действительности (правительственные чиновники присваивают себе привилегии), существует громадная пропасть. Между тем, о чем люди говорят как о своих убеждениях («Да здравствуют коммунисты»), и тем, какие желания лелеют в личной жизни («Капитализм дарует мне возможности – приличную пару „Найки“»), – бездна.

Из-за ускоряющихся экономических перемен в Китае социалистические ценности, заложенные Партией, оказались под угрозой. Капитализм процветает, и попытки часами напролет убеждать учащихся в противном стало «спорно и недостоверно во многих отношениях», – пишет специалист по нравственному воспитанию Ли Маосэнь. Попытки Партии в нравственном воспитании стали попросту «средством политического внушения с целью управлять народом, а не развивать отдельные личности». Рупор интеллектуальной общественности Жань Юньфэй открыто насмехается над обществом, «где образовательные материалы целиком посвящены любви к Партии – это, само собой, ведет к духовному кризису», – сообщил он New York Review of Books.

Китай – растущая нация патриотов, боготворящих Партию на публике, но в частном порядке культивирующая совсем другое мышление.