Клад

«Что же делать? Признаться, что пришел узнать о погибшем, а все, что услыхал, полная неожиданность? Стоит ли? Конечно, Вера не преступник Филин, перед которым он просто права не имел до конца раскрыться, умалить авторитет. Авторитет был необходим, чтобы оставить Филина в состоянии неопределенности, сомнений, растерянности. Здесь напротив. Авторитет нужен, чтобы помочь этой, безусловно честной, но в чем-то, кажется, напутавшей женщине обрести уверенность. Ни в коем случае не надувать щеки, не изображать всезнайку! И все-таки придется рискнуть. Когда-то говорили, что риск — благородное дело».

— Монета из «клада басилевса»?

Вера наконец обрадовалась. Видно, ей было не очень понятно его поведение.

— Конечно! Потому и ко мне.

— А зачем? Или за что?

Мазин задал эти вопросы, откладывая главный, о судьбе клада.

— Не знаю, может быть, это предупреждение или угроза. Смотри, мол, и у тебя совесть нечиста.

— Разве?

Радость на лице Веры погасла, и оно вновь стало печальным.

— Если ошибка приводит к опасным последствиям, можно ли считать себя невиновной? Вы пришли ко мне первым, а должна былая.

— Мы встретились после того, как вам забросили монету. Ошибка была допущена раньше.

Игорь Николаевич не подчеркнул вопроса в последней фразе, оставляя возможность подумать над ответом. Но Вера ответила сразу.

— Раньше. Вы все знаете?

И хотя последние слова прозвучали четко вопросительно, за ними слышалась убежденность, что он, несомненно, знает.

Тогда Мазин сказал:

— Нет, не знаю.

Разговор чем-то напоминал недавнюю беседу с Филиным. Снова неожиданности, сомнения, трудный выход на правду. И в то же время все было не так. Идя к Филину, Мазин понятия не имел о кладе; идя в музей, подозревал, что смерть неизвестного с кладом связана. Скрывая незнание от профессора, старался узнать, что тот хочет скрыть; недоговаривая Вере, стремился поощрить ее откровенность. Наконец, признаваясь в лукавстве, над Филиным чувствовал победу, сознаваясь Вере, испытывал неловкость.

— Я знаю только одно: клад «всплыл» со дна реки, и я пытаюсь добраться до тех, кто знает об этом больше меня.

— И все?

— Все.

— Вы не нашли клад?

— Нет.

Вера наклонила голову и прикрыла глаза пальцами.

— Я надеялась, что ошибка поправима, хотя и понимала, что очень ошиблась, что неправильно поступила… Но если бы клад нашли… Получается, что его нашли преступники? Это я виновата во всем, я! Не представляю, что со мной теперь будет… Всю жизнь меня преследуют несчастья, и даже винить некого. Неужели я хуже всех?

Мазин не представлял суть ошибки, но ему было жаль Веру. Не требовалось особого знания людей, чтобы увидеть в ней не преступницу, а человека, попавшего в беду, да к тому же, в силу характера, склонного и вину и беду преувеличивать и терзаться.

— Как это началось?

Вера подняла голову и доверчиво посмотрела на Мазина. Кот, видя, что кормилицу обижают, смотрел жестче.

— С подарка.

— Говорите, говорите! Разберемся вместе.

Не очень гладко, однако вполне доступно, постепенно обретая управление чувствами и словами, подбодренная, Вера рассказала, что есть человек, который к ней очень хорошо относится и раньше так относился и помогал, когда она с маленьким ребенком одна осталась, но между ними ничего нет, он только хороший друг и считает необходимым поздравлять ее с днем рождения, хотя она всегда возражала против трат на подарки, но все-таки, как и каждой женщине, приятно… И вот недавно, в очередной день рождения, он принес античную монету, чтобы она сделала какое-нибудь украшение, она не хотела брать, потому что место такой вещи в музее; но он уговорил, сказал, что монета обычная, нашла ее в огороде знакомая старушка Бог знает когда, и в музее она затеряется среди многих подобных и пролежит десятки лет в фондах, где ее никто и не увидит…

Пока рассказ Веры не вязался с тем, что было известно Мазину. Филин говорил, что монета в музее.

— И вы взяли?

— Да, взяла.

— Это и была ошибка?

— Да, но я тогда и не думала…

— Не волнуйтесь. Налить вам воды?

— Может быть, чаю или кофе выпьем? У меня есть растворимый.

— С удовольствием.

Вера поставила воду на газовую плиту. Было видно, что пауза ей нужна.

— Вот сахар, печенье.

— Спасибо. Себе наливайте.

Вера сделала небольшой глоток.

— Я должна все рассказать.

— Конечно. Я слушаю.

— Такое только со мной бывает. Буквально через день в музей приходит коллекционер, молодой мужчина, и просит показать монету, которую якобы сдал Саша… Так зовут моего друга…

Мазин не спросил фамилию. С самого начала было ясно, что речь шла о Пашкове. Новым оказалось то, что в музей Пашков монету не передал.

— Как же вы вышли из положения?

— К счастью… Нет, к несчастью, монета была со мной. И я показала ее и даже дала сфотографировать. Я не могла подвести Сашу, хотя и не понимала, что произошло. Вы считаете, это ужасно, да?

— Пока это попадает под категорию ошибки. Вы, конечно, решили тут же сдать монету, правда?

— Еще бы! Но меня удивило внимание коллекционера именно к этой монете, которую мы считали самой обычной.

— Значит, это вы установили, что монета из клада?