Кладбище улик

— Это моя правда, мастер смерти! У меня есть причина, по которой я хочу предотвратить войну. Но это — лишь моя причина! Запомни! А тебе могу сказать только одно: хоть я больше и не предводитель всех арраунов, но и не предатель. Я…

Он осекся.

— Хорошо-хорошо, — быстро согласился Кетгут, смекнув, что перечить взбешенному аррауну неумно. — Что насчет плана? Он у тебя есть?

Фирн посмотрел на него сверху вниз и мгновенно остыл. Нахмурился.

— Слушай, Кетгут, я не могу долго на тебя злиться. Ты иногда странновато себя ведешь даже для человека… То клоунаду устраиваешь, то хамишь, то говоришь вполне дельные вещи. Хотя последнее — редкость.

— Это, видимо, нервное.

— Хм… Смешно. Наемник с расшатанной нервной системой. Когда-нибудь я обязательно допру до специфики вашего юмора.

— А ты думаешь, моя работа отличается очень…

— Всё. Заткись, — перебил Фирн. — Уже почти утро. Времени совсем не осталось. Слушай. Объясняю кратко и доходчиво. На рассвете мы двинемся на юго-восток, к Дюнам Забвения. Орда Альянса приближается с юга, из сердца Хайрана. Но командование во главе с Настой, генералами роя Чедай, верховными ящерами и оборотнями из потомков рода Келебра идут особнячком, на правом фланге основных сил. Единственный шанс нанести внезапный и сокрушительный удар по ним — перехватить правительственную колонну в узком перешейке между зыбучими Дюнами Забвения. На всем известной нитевидной тропе жизни. Именно в этом месте они будут наиболее уязвимы. Если мы атакуем внезапно, то вероятность победы велика. Понимаешь меня?

— Ты хочешь отхватить одним ударом голову целой армии?

— Да. А ты ее глубоко закопаешь, чтобы никто не нашел.

— Ты же настоящий мятежник, Млечный Фирн…

— Помолчи, плебс, — выцедил арраун таким морозным тоном, что Кетгуту на миг показалось, будто в палатке стало прохладнее. — Если мы сумеем обезглавить армию Альянса, то тактический перевес окажется на стороне Союза. Ибо даже столь многочисленная армада, какую собрали аррауны, ящеры и оборотни, превратится в уязвимую кучу мяса без четкого руководства и идейной поддержки. И, возможно, массового истребления удастся избежать. В худшем случае, все ограничится масштабной, но бестолковой баталией. В лучшем — чьим-то позорным бегством.

— Разреши вопрос?

— Ну…

— Известно, какая охрана будет у правительственной колонны?

— Очень серьезная, юный человек. Очень. Но это не твоя забота.

— Тут какое дело… Забота-то не моя, да вот только, если меня прирежут в первую минуту боя — пользы от стылого трупа будет не много. Да и вообще… как-то помирать неохота…

— На тебе будут Доспехи Нордна.

— Ого! Это же самая сильная индивидуальная броня на материке, настолько я знаю! Под завязку накачана дикой магией! За что подобная честь скромному стервятнику?

— Если в твоих словах имелась ирония, то я ее не понял. В Доспехи Нордна решено облачить тебя на время атаки, чтобы вероятность выживания была такая высокая, какую только можно обеспечить. По-моему, все вполне прозрачно… После того, как наша миссия будет завершена, и Наста вместе со своим окружением повержена, ты соберешь Улики и похоронишь их. Похоронишь так, чтобы ни одна душа никогда не нашла. Ни один воин, павший в будущей битве, не должен возродиться. Ни с нашей стороны, ни с их. Обещанный гонорар уже ждет тебя в именной ячейке Центрального Истадальского Банка.

— А если я сбегу? Я, конечно, не собираюсь, но все же… Ты ведь как-то подстраховался на такой случай?

— Хороший вопрос. Люблю иметь дело с прагматичными существами… Если сбежишь, Кетгут, то тебе придется бежать всю оставшуюся жизнь. И, уж поверь старому аррауну, когда-нибудь ты устанешь…

— Не дурак. Понял.

Фирн тяжело вздохнул, поправил грудную часть кирасы и громко позвал:

— Офицер!

В палатку немедля заскочил офицер в форме спецчастей регулярной армии людей.

— Ключ, — требовательно произнес арраун.

Офицер достал из нагрудного кармана небольшой ключик, от которого за версту несло магией, и опасливо вручил его Фирну.

— Свободен.

Кетгут проводил офицера взглядом и обернулся к аррауну. Тот протягивал ему ключ, держа его на бежево-серой ладони одной из рук. На острых гранях и зубцах играли желто-красные отсветы постепенно затухающего пламени. Костер гас, а дров в него никто не потрудился подбросить…

— Бери, теперь он подчиняется лишь тебе, мастер смерти.

Кетгут осторожно взял ключ.

Он оказался тяжелым и холодным, как его мысли.

— Видишь арсенальные шкафы? Второй слева. Открывай. Я помогу тебе надеть Доспехи Нордна — они удобные, но довольно громоздкие.

* * *

Рассвет в пустыне — это красиво. Сначала заря долго вспухает гигантской бледно-розовой линзой на небе, а затем в считанные минуты солнце взлетает над шершавыми волнами дюн и высвечивает косыми лучами каждую песчинку на них. Кажется, будто на стылую ребристую поверхность выплеснули гремучую смесь света и тепла. Ночной воздух начинает быстро прогреваться, предвещая очередной жаркий день.