Клады великой Сибири

– Будет лучше, если мы поднимемся на воздух, – сказал он Бромбергу, когда тот возвратился на верхнюю площадку. – Движение по воздуху вдвое быстрее, и на этот раз я думаю произвести нападение сверху.

– Я думаю, что подводная мина опаснее для броненосца, чем воздушная торпеда, – сказал инженер после непродолжительного обдумывания слов Верлова.

– А сколько у нас торпед?

– Девять.

– Можете ли вы быстро изготовить торпеду, разрушительная сила которой была бы ну хотя бы втрое сильнее имеющихся у нас? – спросил Верлов, серьезно глядя на Бромберга и что-то обдумывая.

– Конечно! – ответил инженер, пожимая плечами. – В пятичасовой срок берусь изготовить не одну торпеду, а целых три, благо материала для снаряжения у нас достаточно. Мелиниту много.

– Чудесно! – кивнул одобрительно головой Верлов. – В таком случае изготовьте мне три торпеды самого сильного разрушительного действия. Первой торпедой мы разворотим верхнюю броневую палубу и шканцы, а второй, – в крайнем случае третьей, – пустим броненосец ко дну. Остальными малыми торпедами можно будет заставить остальных держаться вдали и не подходить на помощь и достичь того, чтобы никто из экипажа «Цусимы» не спасся. А ведь это нам необходимо, так как только люди, переведенные на этот броненосец, знают нас в лицо.

– Да, не мешало бы уничтожить единственных свидетелей! – сказал Бромберг. – Тогда мы можем жить безопасно, не рискуя быть когда-нибудь открытыми.

– Итак, с Богом, за работу! – сказал Верлов. – Вера! Подготовь машину для подъема и поднимайся. Как только поднимешься на высоту десяти тысяч футов, возьми курс на север по карте на Мацмай. А я пока пойду немного отдохнуть, а то нервы мои порядочно-таки разыгрались и требуют отдыха. Бромберг будет работать наверху и в случае надобности даст тебе необходимые указания.

– Ступай, милый, я справлюсь. Нянь-Си спит, но когда я устану, то можно будет разбудить ее, – ласково ответила Вера, подходя к машине.

Верлов нежно поцеловал ее руку и, спустившись в каюту, бросился на постель.

И едва его голова прикоснулась к подушке, как крепкий сон, почти моментально, сомкнул его глаза.

В свою очередь, Бромберг принес наверх ящики с мелинитом, капсюли с гремучей ртутью, оболочки торпед и прочие принадлежности, необходимые для снаряжения, и деятельно принялся за работу.

Изредка он отрывался от своего дела, подходил к Вере, делал кое-какие поправки в курсе и давал ей дальнейшие наставления.

Работа кипела, а корабль продолжал мчаться вперед, делая в час не менее сорока пяти миль.

Часа через четыре, когда корабль пролетал над северной частью острова Хондо (Ниппон), Верлов наконец проснулся.

Теперь он снова чувствовал себя бодрым и крепким, снова способным на продолжительную работу, на новый бой и подвиги.

Достав из буфета холодной закуски, он плотно позавтракал, выпил два стакана бургонского, сам приготовил себе чашечку душистого черного кофе и, освеженный едой, вышел на верхнюю площадку, где Бромберг, работавший до сих пор без устали, уже оканчивал снаряжение третьей торпеды.

Две готовых торпеды были уже повешены на свои места и висели совсем готовые, ожидая поворота рукояти машины, чтобы устремиться вниз для уничтожения врага.

– Чудесно! – похвалил Верлов, осматривая грозные снаряды. – С этими штучками мы наделаем сегодня дел.

Он взял сильную подзорную трубу и, приложив ее к глазам, стал всматриваться в даль.

– Ну вот! Теперь вдали уже видны корабли! – сказал он спустя четверть часа.

Прошло еще четверть часа, и они подлетели к морю.

Теперь отряды соединенной эскадры были уже видны совершенно ясно.

Вероятно, с военных судов заметили появление воздушного корабля, так как на ближайших отрядах видно было, как взвились сигналы, обозначавшие тревогу.

В свою очередь и на «Владыке» взвилось черное знамя.

Самый близкий отряд был французский.

Пролетая над ним, Верлов отсалютовал ему, трижды спустив и подняв свой черный флаг.

В ответ на этот салют с французского броненосца грянул выстрел.

Но воздушный корабль был так высоко, что снаряд не мог долететь до него и разорвался, не долетев до него по крайней мере трехсот футов.

Следующим по порядку в боевой линии стоял английский отряд.

Еще прежде, чем «Владыка» очутился над ним, с одного броненосца и двух крейсеров раздалась отчаянная канонада, но воздушный корабль как ни в чем не бывало гордо пронесся над головами британцев, ответив вежливым салютом на пушечную канонаду.

Один из снарядов на излете разорвался довольно близко под «Владыкой», и это заставило Бромберга подняться еще на триста футов.

Третьим по порядку стоял японский отряд, среди которого отчетливо выделялся огромный броненосец «Цусима», вокруг него, словно сторожевые псы, расположились крейсера, миноносцы, миноноски и подводные лодки.

Невообразимая кутерьма и паника поднялись в японском отряде, лишь только появился воздушный корабль.

Орудия без всякого толку загрохотали со всех судов, но, убедившись в полнейшей бесполезности стрельбы, японский адмирал дал сигнал сниматься с якоря.