Классная штучка

Элламария сидела в прежней позе, не подавая признаков жизни. Боб, внезапно охваченный страхом, остановился у окна. Снаружи уже было темно, и он раздвинул шторы. И черт его дернул прийти. После трехчасового ожидания в римском аэропорту и утомительного перелета он едва держался на ногах. По прилете в Лондон, он втайне надеялся, что Элламария приедет его встретить, и, не увидев её, испытал горькое разочарование. Он надеялся, что за время его столь затянувшегося отсутствия Элламария простит его и их отношения восстановятся, однако в её поведении ничего не изменилось. Повернувшись, он посмотрел на нее. Элламария все так же сидела, понурившись и обхватив колени руками. Он заметил, что руки её стали совсем тонкие, почти прозрачные, словно она вдруг объявила голодовку. И вдруг ему сделалось страшно. Он понял, что теряет Элламарию, и не знал, как этому помешать.

Боб шагнул вперед, но тут же остановился, увидев, что Элламария судорожно сжалась. На мгновение его охватил гнев. Какого черта он должен все это сносить? Может быть, будет лучше, если он уйдет? Элламария, несомненно, не выразила никакой радости по поводу его приезда. Однако какое-то шестое чувство подсказывало ему, что здесь что-то не так, что он все-таки ей нужен.

Тихонько, на цыпочках, он приблизился к Элламарии и опустился на пол рядом с ней. Она не шевельнулась, только еле слышно всхлипывала. Боб не знал, сколько они так просидели, ничего не говоря, пока наконец он, осторожно протянув руку, не обнял Элламарию за плечи. Актриса тут же сжалась в комок и - Боб это заметил - затаила дыхание. Другой рукой он откинул влажную прядь волос с её лица, но Элламария даже не посмотрела в его сторону. Правда, и вырываться, как он ожидал, не стала.

Время шло, а они продолжали сидеть в молчании. Бобу показалось, что Элламария уже не плачет, однако обнять её крепче или тем более - поцеловать он боялся из опасения, что она снова оттолкнет его.

Несколько раз звонил телефон, но Элламария даже не пыталась снять трубку. Наконец, когда стрелки часов приблизились к полуночи, Боб встал и попытался приподнять Элламарию. Не тут-то было - она словно срослась с креслом. Упорствовать Боб не стал, а решил приготовить кофе. Может, тогда им удастся поговорить. Он и сам не знал, почему так подумал, должно быть, просто пытался себя приободрить.

Он направился в кухню.

- Боб, - донесся вслед её шепот.

Он остановился, как вкопанный, затем медленно повернулся. Элламария по-прежнему смотрела на камин, и он даже подумал, уж не почудился ли ему её голос. И вдруг она снова позвала его. Осторожно ступая Боб подошел к ней. Элламария подняла голову, и в глазах её он увидел такую нескрываемую муку, что сердце его вмиг оборвалось и он позабыл обо всем на свете.

- Боб, - повторила она, и вдруг сама прижалась к нему, зарыв лицо в его ногах. Все её тело содрогалось от сдерживаемых рыданий.

Боб быстро опустился на колени. Обхватил её заплаканное лицо ладонями и прижал к своему плечу. И тут Элламарию словно прорвало. Она плакала и плакала, не останавливаясь, при этом все теснее прижимаясь к Бобу и, словно в бреду, снова и снова повторяла его имя.

Бобу казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она успокоилась. Затем он осторожно поднял её обеими руками и уложил на диван. Руки актрисы были совсем ледяные, а тело сотрясала дрожь. Сев рядом, он взял обе её руки в свои, пытаясь согреть их. Элламария же поднесла его руки к губам и принялась покрывать горячими поцелуями; он никогда ещё не видел её в таком состоянии.

- О, Боб, Боб, Боб! - словно заклинала Элламария. - Не бросай меня. Пожалуйста, не бросай меня. Не уходи. - Она подняла голову и с трепетом вгляделась в его лицо. - Пообещай мне, пожалуйста. Скажи, что не оставишь меня!

- Милая, моя, - заговорил он. - Родная, ну конечно я никогда тебя не оставлю. Никогда. Ни на минуту.

Прижав Элламарию к себе, он качал её, словно младенца.

- Прости меня, Боб, прости, - причитала она. - Прости. Но только не покидай меня.

- Успокойся, любимая, - утешал он. - Я здесь, я с тобой.

Возведя на него измученные глаза, Элламария поправила воротничок его сорочки. - Ты меня любишь, Боб? Правда? Пожалуйста, скажи, что это так. Ты любишь меня?

- Милая, ты ведь сама знаешь, что да.

- Скажи, - молила Элламария. - Я хочу это слышать.

- Я люблю тебя, Элламария, - пылко сказал он. - Больше жизни люблю.

Она поперхнулась и зашлась в рыданиях.

- Обними меня, Боб, - умоляла она. - Обними крепче.

Он притянул её к себе, так что Элламария оказалась почти у него на коленях, и нежно поцеловал её волосы.

- Прости меня, любимая, - я не хотел причинить тебе боль. Клянусь, что никогда больше не обижу тебя.

- Нет, - сдавленно пробормотала она. - Нет.

- Да, - улыбнулся Боб. - обещаю.

Элламария отшатнулась от него и посмотрела ему в глаза. Затем замотала головой, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.

Боб обнял её за плечи, пытаясь удержать.

- Ты ничего не понял! - воскликнула Элламария. - Ты ничего не знаешь. Ты ни в чем не виноват. Это только моя вина, Боб! Я во всем виновата!