Классная штучка

Пока она слушала Маргарет, Джоэль принялся ласкать её обнаженные груди, но истерзанные соски горели после ночных истязаний, и Кейт отстранилась.

- Кейт, вы меня слышите? - спросила Маргарет.

- Да, конечно, - поспешно ответила Кейт. - Так что именно я должна сделать?

- Приезжайте в редакцию и мы это обсудим. Я жду вас к половине четвертого. Я уже обо всем договорилась. Надеюсь, Кейт, вы не забудете, что вашим собеседником будет августейшая особа. Помните об изящных манерах и так далее.

- Августейшая особа? - тупо переспросила Кейт.

- Господи, неужели вы пропустили все мимо ушей? - в сердцах вскричала Маргарет. - Кто у вас там - граф Казанова? Нет, нет, не отвечайте, это не мое дело. Кто бы он ни был - выкидывайте из постели и мчите сюда. Такая везуха раз в сто лет выпадает. - С этими словами она бросила трубку.

Кейт обалдело уставилась на телефон. Господи, про что же ей говорила Маргарет? Да, она и впрямь упоминала королевскую кровь. Но - кого же она имела в виду? Внезапно её словно подбросило.

- Чтоб меня разорвало! Королева!

Джоэль опрокинул её на спину и игриво чмокнул в грудь. Кейт одним движением высвободилась, вскочила и, не чуя под собой ног, понеслась в кухню.

- Эй, что происходит? - недоуменно спросил Джоэль, придя туда вслед за ней.

- Королева! - срывающимся голосом ответила Кейт. - Мне поручено взять интервью у королевы.

- В Китае?

Кейт наградила его недоуменным взглядом.

- Королева сейчас в Китае.

- Значит - принца Уэльского. Или принцессу Диану. Не знаю. Сегодня днем. Я должна позвонить папе и предупредить его. Он просто ушам своим не поверит.

И она устремилась к телефону.

Джоэль, пожав плечами, прошествовал в ванну и запустил душ.

- Ты хоть слышал, что я сказала? - крикнула ему вслед Кейт. - Мне и правда поручили взять интервью у особы королевских кровей.

- Я потрясен, - крикнул Джоэль, прикрывая дверь ванной.

* * *

Как и всегда, в то утро Линда Мак-Элфри встала рано. В шесть тридцать она уже, оседлав своего жеребца по кличке Полумесяц, выехала верхом. Оставив конюшню и поле для выездки позади, она отпустила поводья, и Полумесяц, получив свободу, привычно понесся по ещё спящему предместью. Накрапывал мелкий дождик, а холодный ветер хлестал Линду в лицо, но она наслаждалась - это было её любимое время суток. Конюхи сейчас только выводили остальных лошадок на поле. Линда хотела побыть одна. Ей требовалось время, чтобы подумать.

В последнее время Боб был сам не свой. В ответ на её вопросы, он лишь смеялся, заверяя, что все нормально, а у неё лишь разыгралось воображение. Однако Линда знала его слишком хорошо, чтобы этому верить. Как и любой другой женщине, шестое чувство подсказывало ей, когда что-то неладно. Она прекрасно знала, каков бывает её муж, когда что-то не клеится в работе. От природы неразговорчивый, он никогда не обсуждал с ней свои дела, и Линда уже давным-давно не совала в них свой нос, уважая его право на молчание.

Однако на сей раз дело обстояло иначе. Все Рождество Боб был неузнаваем. Не то, чтобы раздраженный или вспыльчивый, но и не веселый и расслабленный, как обычно. Уже перед самым его отъездом в Лондон Линда нутром поняла, насколько они отдалились друг от друга. Правда, 31 декабря он, как и обещал, вернулся, и Новый год они встретили втроем, с его матерью. За столом много шутили и выпивали, однако Линда видела, что проблема, мучившая Боба на протяжении всего Рождества, не оставляла его ни на минуту. Ни тогда, ни сейчас.

Линда была сильная женщина. И телом и духом. Она гордилась своими идеальными конюшнями и не менее идеальным браком. С Бобом они прожили одиннадцать лет, из них восемь - как законные муж и жена. С самого начала их объединяло необычайное духовное родство, как нередко бывает с людьми диаметрально противоположных профессий.

И вот теперь Линда впервые задумалась, а правильную ли жизнь она ведет. Может быть, нужно больше интересоваться работой мужа, проявлять к нему больше внимания? Может быть, зря они проводят так много времени друг без друга? Линда знала, что Боб всегда хотел, чтобы у него была нормальная семья, дети; она же всегда противилась этому. Может быть, теперь, когда ей уже тридцать восемь, пора бы и перестать противиться?

В конюшню она вернулась уже почти в девять, немного уставшая и проголодавшаяся. Свекровь, приехавшая погостить до конца января, поджидала её у кухонной двери, близоруко вглядываясь в матовую пелену дождя.

Полумесяц лихо прогарцевал по заднему двору; с боков валил пар. Жеребец громко цокал задними копытами, давая знать, что доволен утренней прогулкой. Линда любовно погладила его по шее.

- Ну, что дружок, пора завтракать? - промолвила она.

Мать Боба помахала ей.

- Чайник уже вскипел, Линда.

- Иду.

Барри, юный конюх, взял Полумесяца под уздцы, а Линда, осведомившись про остальных лошадей, направилась в дом. В кухне было тепло и уютно, а аромат поджариваемых на сковороде яиц с беконом приятно щекотал ноздри.

- Теплое полотенце висит у камина, - поведала свекровь. - Приведи себя в порядок, а я пока на стол соберу.

Линда сняла полотенце и начала вытирать волосы.