Клеймение Красного Дракона. 1937–1939 гг. в БССР

Одновременно шел пересмотр дел осужденных в 1934–1937 г. за невыполнение государственных обязательств по натуральным поставкам и денежным платежам, а также дел о лесонарушениях и самоуправном захвате земли колхозниками и единоличниками, а также проверка лиц, осужденных по постановлению ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» (так называемый Закон о пяти колосках). Теперь речь шла о том, что органы суда и прокуратуры неправильно осуждали крестьян, сельский актив[350].

Так, заместитель уполномоченного КПК при ЦК ВКП(б) по БССР Алисов в своей докладной в ЦК КП(б)Б от 14 сентября 1937 г. о результатах проверки прокуратуры, Наркомата юстиции и Верховного суда БССР писал о многочисленных случаях неправильного осуждения крестьян и приводил такие примеры: Горбачевский Михаил (Паричский район) осужден на 10 лет за несдачу 50 кг семян; Горецкий Иван (Чашничский район) осужден на 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества и высылкой из БССР за невыполнение 32 кг мясопоставок; Косачев Денис (Оршанский район) приговорен за кражу с поля семи кочанов капусты к 10 годам лишения свободы; Ольга Конькова (Ветковский район) осуждена вместо брата за невыполнение сельхозпоставок на 10 лет лишения свободы; Черкас Яков (Житковичский район), несмотря на наличие в деле документов о выполнении им налога и госпоставок, осужден за их невыполнение на два года лишения свободы[351]. Крестьяне привлекались к уголовной ответственности и осуждались вплоть до 10 лет лишения свободы без предварительного следствия и без проверки их заявлений; жалобы, как правило, не рассматривались. Так, только в судебно-уголовном отделе имелось свыше 400 нерассмотренных жалоб, в Верховном суде в гражданской коллегии – 180, в кассационной коллегии Верхсуда – 462 жалобы[352]. Незаконно осужденные и даже оправданные вышестоящей инстанцией люди продолжали сидеть в тюрьмах годами.

Алисов подчеркивал, что проверка органов суда и прокуратуры показала, что они «выполняли задания врагов советской власти – польских шпионов и диверсантов с целью вызова у трудящихся недовольства советской властью»[353].

В соответствии с полученным 26 октября 1937 г. телеграфным распоряжением Наркомата юстиции и Прокуратуры СССР об исправлениях допущенных в судебных органах извращений и вражеской работы в области осуждения сельского актива и отдельных колхозников Верховный суд Белорусской ССР истребовал из нарсудов все дела на осужденных в 1934–1937 гг. колхозников и сельский актив[354]. Всего с августа 1937 г. по май 1938 г. Верховным судом Белорусской ССР было пересмотрено 57 353 дела в отношении 78 561 осужденного, в ходе которого в отношении 6933 чел. приговоры были отменены и дела прекращены, в отношении 2309 чел. приговоры были изменены, в отношении 39 062 осужденных решением ЦИК БССР снималась судимость, освобождению подлежало 3477 чел.

Однако, как выяснилось, движение дел происходило в основном на бумаге, сведений о реальном освобождении большинства этих людей Верховный суд не имел[355]. На основании приказа Наркомата юстиции и Прокуратуры СССР от 1 ноября 1938 г. Верховным судом проводился дополнительный пересмотр дел за 1934–1937 гг., по которым были осуждены лица, относящиеся к колхозному и сельскому активу[356]. Однако в начале 1939 г. снова констатировалось, что Верховный суд ограничился лишь посылкой извещений об освобождении из-под стражи указанных выше лиц, исполнение постановлений об освобождении не контролировал[357]. В результате пересмотра дел была снята судимость с 38 581 чел., на 5621 чел. приговоры были отменены и дела прекращены, однако на 11 января 1939 г. справки о снятии судимости были вручены только 24 тыс. чел., в отношении остальных 20 тыс. чел. никаких данных Наркомюст не имел[358].

19 января 1939 г. виновными теперь уже в недостаточно быстром и качественном пересмотре дел осужденных колхозников и единоличников, работников МТС, сельсоветов и сельского актива названы бывший председатель Верхсуда Абушкевич К. Н.[359] и зам. председателя Верхсуда Биксон[360]. Все это также станет основанием для обвинения органов суда и прокуратуры в проведении враждебной деятельности.

5. Уничтожить врагов: «церковников», «сектантов», «кулаков», «шпионов»

5.1. Удар по церкви и ее приверженцам. «Начать решительные меры по ликвидации церковников и приверженцев сект»

В марте 1937 г. начальник Центрального управления народнохозяйственного учета (ЦУНХУ) Госплана СССР И. А. Краваль писал в ЦК ВКП(б) и Политбюро о том, что Всесоюзная перепись населения сигнализировала о связи между обсуждением конституции, переписью населения и запланированными выборами, а также о несостоятельности антирелигиозной пропаганды[361].