Клеймение Красного Дракона. 1937–1939 гг. в БССР

Дело о массовых беззакониях со стороны руководства Жлобинского района и Доброгощанского сельсовета Прокуратурой БССР было закончено еще к 11 августа 1937 г. Докладная по результатам и. о. прокурора Глезерова была направлена Я. А. Яковлеву. Здесь были вскрыты «многочисленные факты грубейшего произвола и издевательств над населением работников сельсовета и уполномоченных РИК'а, чинимых под видом воздействия на единоличников, уклоняющихся от выполнения натуральных поставок и денежных платежей». Отмечалось, что изъятие имущества у единоличников носило характер форменного разгрома их хозяйств; предварительных описей имущества не делалось, все изъятия производились без постановлений сельсовета, отбирали буквально все имущество, вплоть до того, что «в отдельных случаях у единоличников принудительно снимали и забирали обувь, рубашки»; снимали и забирали двери от жилых изб, срезали шулы, разламывали заборы; акты об изъятии не составлялись. Разламываемые постройки свозились на колхозный двор «и там их растаскивали все желающие»; «скот передавали колхозам также без продажи, а одежду и продукты питания частью расхищали, частью без всякого учета и описи сдавали в кооператив и распродавали всем желающим». Деньги от продажи вещей забирал себе председатель сельсовета К. Г. Евтухов.

Расследованием было установлено около 30 случаев избиения крестьян только осенью 1936 г., отмечалось, «во многих случаях избиение граждан сопровождалось форменным издевательством над ними». Для поимки людей практиковались ночные облавы. Так, в августе 1936 г. в 3 часа ночи отряд уполномоченного райисполкома и работников сельсовета с колхозниками в числе 30–40 чел. под руководством Мельникова оцепили деревню Забродье и обыскали все дворы единоличников. Однако задержан был лишь один человек, так как остальных не оказалось дома. Население, «терроризированное погромной деятельностью упомянутых лиц, скрывалось в лесу». Потерпевших открыто запугивали еще более жестокой расправой в случае, если они вздумают жаловаться, и потерпевшие не жаловались[496].

В вышеперечисленных примерах истязания крестьян по Жлобинскому району среди организаторов и участников издевательств фигурировали: уполномоченный райисполкома П. М. Мельников, председатель колхоза Н. И. Семенов, член сельсовета Тихон Леоненко, председатель сельсовета Кирилл Евтухов, также при этом присуствовали милиционер Воронин, инструктор РК КП(б)Б Полещук. Именно они и были привлечены первыми по данному делу. Однако исполняющий обязанности прокурора Глезеров настаивал на том, что районный прокурор Г. К. Лейнов, бывший секретарь РК КП(б)Б Ю. М. Лехерзак (на тот момент заведующий промтранспортным отделом ЦК КП(б)Б) и председатель райиполкома С. П. Лютько также подлежат привлечению к уголовной ответственности по настоящему делу[497].

В район был послан инструктор сельхозотдела ЦК КП(б)Б Горбачев, который 14 августа 1937 г. представил в ЦК КП(б)Б докладную «О подрывной деятельности враждебных элементов, орудовавших в Жлобинском районе». В ней отмечалось, что Жобинский район относится к числу наиболее отстающих в области по коллективизации, здесь более 3 тыс. единоличных хозяйств. А также, что проверкой было установлено, что здесь на протяжении двух-трех лет «орудовали при прямой поддержке и покровительстве бывшего секретаря РК КП(б)Б Лехерзака контрреволюционные фашистские бандиты, которые грабили, разоряли трудящихся крестьян и вызывали недовольство последних советской властью». Горбачев отмечал, что по неполным данным только за 1936 и начало 1937 г. в районе было разорено свыше тысячи единоличных хозяйств. Причем в это число не входили хозяйства, в которых грабительским путем брался хлеб в счет выполнения госпоставок. Далее идет «стандартный список»: разрушение жилых построек, изъятие всего имущества (включая предметы домашнего обихода, одежду, продукты питания, а также ножи, ложки, вилки, графины, замки, очки, портсигары, иголки и т. д.) без составления предварительной описи имущества, актов изъятия. Изъятое имущество растранжиривалось и присваивалось, перечисляются случаи избиения крестьян[498]. Под руководством Мельникова, с ведома Лехерзака, Лютько и Лейнова была «организована шайка в 30–40 чел., которые ходили днями и особенно по ночам со специально заранее сделанными железными пиками и этими же пиками искали поголовно у всех единоличников хлеб». Дома тех, кто не сдавал хлеб, разбирались и свозились на колхозный двор. Так было разобрано 10 хат[499]. Население при появлении представителей власти бежало в лес, а дети прятались кто куда[500].