Глаза шевалье скользили по изящному точённому профилю и мягким завиткам волос на открытой шее. Тонкие губы изогнулись в улыбке. Он вернулся к своему месту за столом напротив девушки и взял графин с вином:
– Немного вина? Думаю нам пора отведать десерт. Благо аромат он источает превосходный.
– Да, спасибо.
Он залпом выпил свой бокал, положил на тарелку девушки изрядный кусок пирога и полил горячим соусом. Собеседники приступили к десерту.
– Десерт великолепен, не правда ли?
Шевалье с удовольствием отправлял в рот кусочки сладкого пирога. Девушка только кивнула.
– В продолжение нашего разговора, фройляйн Франк, я хочу сказать ещё одну важную вещь. Не следует иметь при себе бумаги, удостоверяющие личность особ, существующих в реальности. Лучше всего назваться шевалье, графом или графинeй, которые никогда не существовали.
Девушка вздрогнула, ложечка с кусочком десерта задрожала в руке. Взгляд её заметался, что не осталось незамеченным шевалье, который не отрывал глаз от её лица.
– Да,… – в замешательстве пролепетала девушка.
Но сразу собралась:
– И ваше имя шевалье, который никогда не…
– Имя шевалье де Сенгаль придумано мною, – закончил он фразу, широко улыбаясь. – Когда меня спросили, какое право я имею придумывать себе имя, я ответил, что алфавит принадлежит всем. Все имена были придуманы когда-то. И почему бы не начать придумывать их снова.
"Милая фройляйн не простушка. Но славно попалась на мой крючок" – шевалье с удовольствием вернулся к пирогу.
– Менять имена – чуть ли не главная обязанность искателя приключений.
Смущение на её лице быстро сменилось раздражением.
– Что, позвольте узнать, делает вас таким откровенным со мной?
– Ваше присутствие, фройлян, могло бы украсить любой королевский двор. Оно мило украсило мой ужин в этом городке. Я много путешествовал и могу сказать, что эти места имеют свою прелесть. Но они не будут моим лучшим воспоминанием. А я очень ценю любое удовольствие, которое жизнь можешь предложить. У меня есть чувство, что мои советы – это то, что вам сейчас крайне необходимо.
Шевалье подумал, что для неприятных воспоминаний у него были сугубо практические причины, имеющие отдалённое отношение к неприятностям в виде пресного ужина.
– Вы очень любезны, шевалье, но.... – она замолчала.
В её глазах мелькали то удивление, то досада, то злость. Шла борьба между желанием показать ему своё негодование, покинуть столовую и желанием остаться. Но уходить не хотелось. "…Уйти нужно было раньше, когда он только заговорил о его советах,… Я этого не сделала,… Не хотела,…"
Короткая борьба с собой была завершена. Как ни в чём не бывало, она улыбнулась:
– Шевалье, ваши знания и ваше остроумие делают вас замечательным рассказчиком. Ваши рассказы о путешествиях завораживают. И, должна признаться, они также рождают сожаления. Я имею в виду мои сожаления об отсутствии таких путешествий в моей жизни.
Шевалье, который всё это время не спускал глаз с её лица, улыбнулся:
– Сидящий на месте подобен камню при дороге, о котором нечего сказать. И скука, даже если она посещает вас, не может устоять против постоянно сменяющихся впечатлений, которые мы получаем во время путешествий. В путешествиях проходит моя жизнь, милая фройляйн.
Он отодвинул тарелку, бросил салфетку на стол и кликнул служанку подбросить поленьев в камин:
– Пять лет назад я посетил Англию. У меня были некоторые связи при английском дворе. Я был представлен королю Георгу.
Шевалье подошёл к камину и поправил щипцами дрова. Сырые дрова противились огню и не разгорались.
– Самое для меня было потрясающим в Англии – это бумажные ассигнации вместо серебряных и золотых монет. Как же нужно быть уверенным в своих деньгах и в своём Правительстве! Даже оплачивать карточные долги золотыми монетами считается там дурным тоном.
– Как долго вы пробыли там, шевалье?
– К сожалению недолго. Около года. Меня ждали неотложные дела на континенте, – ответил шевалье, не уточняя, что будучи обвинённым в мошенничестве, причины спешно покинуть Англию не совсем были связаны с его занятостью.
– Затем я путешествовал по Пруссии, где был представлен королю Фридриху.