Клетка для бабочки

– Не знаю, как быть с прогулками. Я не смогу с тобой гулять по два часа ежедневно. Но обещаю, что полчаса как минимум я всегда на это выделю. И очень постараюсь выделять час. Проветривайся почаще, только одевайся, ладно? Можно гимнастику делать с раскрытым окном.

Полина только кивала, удивляясь его просительному тону, совершенно новому для нее. Она инстинктивно поняла, что теперь имеет над ним определенную власть. Ведь она носит его ребенка! Но еще она почувствовала, что ей этого не простят и что ошибок лучше не делать. Как профессор сказал: «У тебя нет права на ошибку». Вот теперь она поняла: и правда нет. Все по-серьезному.

Второе событие больно кольнуло Полину. Она думала, что ближайший экзамен еще не скоро. Зачеты все были сданы, и даже один экзамен у них приняли досрочно, еще до Нового года. А тут, когда профессор пошел вечером принимать ванну, она увидела незапароленный компьютер, открытый на страничке учебной части их вуза. Девушка сама не заметила, как подошла и прочитала объявление: «Внимание! Экзамен для первокурсников у проф. И.Н. Буняковой переносится на 16 января! Ждем всех к 10 часам в 107 ауд.». Полина быстро прошла в свою комнату. Что же делать? Стоял же еще только двадцать второго в расписании! Возможно, ей бы удалось уговорить профессора? «Он ведь должен понять, что мне это нужно, просто необходимо! Если я закрою первую сессию, то меня спокойно отправят в академ. Ко мне все хорошо относятся, и куратор у нас замечательная…»

В эту ночь Полина почти не спала: вертелась, проветривалась, глядя на черный колодец под подоконником, вставала пить воду. Потом заснула, чтобы проснуться в слезах, с колотящимся сердцем. Во сне она увидела Дымка, который спокойно сидел в ее комнате и умывался. Это было такое счастье! Только она собиралась схватить его на руки, как в дверь позвонили. Что-то не понравилось Полине, и она решила не открывать. Замерев, она услышала, как дверь открыли ключом, и через пару секунд в ее комнату вошел отец Иоанн, в гневно развевающейся рясе, в больших черных сапогах…

Этими сапогами он начал избивать и топтать Дымка, не удостоив девушку даже взглядом. Дымок почему-то не сопротивлялся и не делал попыток убежать, только смотрел на Полину живыми, осмысленными глазами. Слишком осмысленными для кота. Вот он уже упал, а отец Иоанн азартно бьет его сапогом, целясь прямо в беззащитную мордочку. Вот уже на белых щеках кота появилась яркая кровь. Полина не выдержала и, взвизгнув, сдернула с себя цепочку с крестиком, почувствовав саднящую боль на шее – настолько ярким был этот сон. Она прыгнула отцу Иоанну за спину, накинула ему на шею цепочку и стала душить его этой цепочкой, душить изо всех сил! Он оглянулся, и девушка с ужасом увидела ухмыляющееся лицо Виктора Аркадьевича! Проснулась она со слезами на глазах и сжатыми кулаками. Ее трясло. До звонка будильника она сидела на диване, закутавшись в одеяло, и смотрела перед собой. Руки и ноги были ватными, как будто действительно перенесли немыслимое напряжение. Будильник по давно усвоенным правилам этого дома следовало слышать сразу. Полина пошла в ванную, залезла под ласковые струи душа и почувствовала боль в ладонях. Ну да, она ногтями поранила себе кожу!

Проводив профессора, который за завтраком отметил ее бледность и обещал приехать пораньше, чтобы хорошенько «выгулять свою беременную», Полина вернулась в комнату и достала альбом с рисунками Дымка. Их она по непонятной самой причине не показывала профессору. Она стала рисовать Дымка здесь, в ее комнате. «Ты под моей защитой», – повторяла она, и через час был готов цикл рисунков «Дымок здесь». Вот он валяется на ее диване, решительно смяв лапами зеленое покрывало, «на котором любая ворсинка видна», вот смотрит в окно, вот греется на ее столе под настольной лампой, а вот сидит посреди комнаты, точно так, как во сне… Ей стало легче, и она легла спать, а проснулась уже в сумерках. Быстро сделав все запланированные домашние дела, девушка к приезду Виктора Аркадьевича уже вела себя как обычно. Только перед глазами норовили встать окровавленная мордочка Дымка и оскаленное, перекошенное какой-то веселой свирепостью лицо профессора.

В воскресенье Антон поехал с Никитой помогать Петру Алексеевичу устраиваться в комнате. Ему захотелось развеяться, но с пользой. Им было дано и дополнительное поручение: встретиться в метро с Олей и передать ей заказ, на этот раз очень скромный, потому что молока для сыров стало совсем мало. «Какая-то она рассеянная, как Вера недавно, заметил? Тоже что-то решает?» – спросил друга Антон, когда она, тепло попрощавшись с ребятами, пошла к эскалатору. «Ну да, точно! И взгляд такой же. Они вообще немного похожи, только Вера, ну, попроще как-то. Добрее, в смысле».

– Да, бебеня прям! – резюмировал Никита, когда они наконец добрались до длинной серой пятиэтажки. – Ну, ничего, зато разница в деньгах с нашей квартирой получилась просто отличная!