Клетка ищет птицу (СИ)

Сказала – и тут же поняла, что соврала. Потому что нечто похожее, сладкое и дремотное, она испытывала и когда встречалась с Володькой. В него-то уж Алька точно не была влюблена, боже упаси! А цветочные ассоциации возникли из-за разговора с Талькой. Если бы сестрёнка, поэтесса доморощенная, не выдумала эти розы с незабудками да не поведала о них, неужели она наблюдала бы подобные глюки наяву? Игра воображения, бред невыспавшейся психопатки!

Но остановиться Алька уже не могла. Несла восторженную чушь – благо «матрёшка» оказалась внимательной слушательницей. За разговорами проводила новую подружку до редакции да ещё записала на клочке бумаги её адрес-телефон.

Кстати, её звали Наташа. Наталья – как и близняшку.

========== 21. ==========

Вечером того же дня Алька побывала у Наташи. Рассмотрела этюды акварелью, развешанные по стенам, глиняные расписные фигурки, обживающие книжные полки. Перелистала книги по искусству. Удивилась, что в стенке старосоветского образца (такой же, как у её родителей) вместо ящика, который почему-то называют «бар», – коллекция фарфоровых кукол на большом разрисованном куске оргстекла.

– Ты знаешь, Алина, – задумчиво сказала художница, – а ведь я познакомилась с Афиногеновым благодаря тебе.

Алька пролила кипяток себе на колени и даже не пикнула. Только застыла с открытым ртом. Она-то подумала было, что Наташа с Витюхой как минимум сидели в детсаду на соседних горшках, а в школе кидались друг в дружку меловой тряпкой. И что Наташа писала ему в армию, на границу нашего Отечества, бодрые дежурные письма. В общем, надеялась узнать от неё хоть какие-нибудь подробности земной жизни таинственного светлого мальчика Финиста. Оказалось же, что эта чудачка знает его гораздо меньше времени, чем сама Алька. И в те минуты, когда она с Витюхой провожала с бальных танцев Дальку, а потом он в шутку (или всерьёз, а Алька не поняла?) предложил поцеловаться на прощание, Наташа даже не подозревала о его существовании. Потому что впервые она увидела расплывшуюся в улыбке Витькину физиономию на фото в газете. На том самом фото, что, растиражированное в три с лишним тысячи экземпляров, украшало собой текст публикации под рубрикой «Молодёжь», под названием «Четверо и музыка». На той бледной из-за отвратительной типографской печати копии, оригинал которой маленькая нахалка Томка стянула из верхнего ящика Алькиного рабочего стола.

Наташа рассматривала газету вместе с подругой, а та признала в очаровательном рокере сына знакомой своей мамы. И когда «матрёшка» со вздохом предположила: «Наверное, женат…», воскликнула: «Ничего подобного! Хочешь, познакомлю?» И продиктовала телефонный номер, пообещав замолвить словечко через мамину знакомую. Про обещание, впрочем, забыла, наверное. Потому что когда, два дня посмущавшись, Наташа все же набрала нужные цифры, оказалось, что её имя и фамилия герою газетной публикации ни о чем не говорят. Тем не менее, беседа завязалась. К тяжёлому року девушка была равнодушна, но увлекательная для них обоих тема нашлась: Ван Гог, Сальвадор Дали, Марк Шагал…

Так что, нечто новое о Витюхе Алька узнала. Любитель живописи и телефонных знакомств…

2 декабря

Я ни разу в жизни ничего ни у кого не украла. Книги, кассеты – это не в счёт. Это искусство. Это искушение – когда торгуют с лотка, и ты видишь изящный томик стихов Омара Хайяма, а денег только на вокзальный пирожок и обратный билет, а книгу хочется, и в следующий раз в Ярославль – неизвестно когда… В общем, наступает такой момент, когда продавец отводит взгляд, а твоя рука, нежно поглаживающая переплёт, внезапно хватает книгу – и в карман её. И ты боком-боком отходишь в сторону, и тебе очень стыдно, и ты клянёшься – больше никогда, никогда.

========== 22, 23. ==========

Позвонила Маринка. На работу. И обвинила Альку в том, что та украла у неё мужа. И она, в присутствии двух читателей-посетителей, пришедших посетовать на неработающее паровое отопление, была вынуждена бубнить в трубку слова оправдания. Этим, которые без отопления, наверное, в первый раз за всю осень жарко сделалось – сразу ныть перестали и головы в её сторону повернули, заинтересованно так.

Но главное – Альку нехорошо царапнуло то, что Маринка говорила о Вовке, будто о вещи какой-то. А ведь он человек, он сам может решить, с кем жить, куда приткнуться. Или не может?

И даже если говорить о вещах… Никогда Алька не брала ничего чужого без разрешения. Даже в дошкольном детстве. Она была очень воспитанным ребёнком – так говорили все знакомые её мамы.

23.