Клятва братьев

Глаза девочки засветились надеждой и радостью, радостью, которой он ни у кого раньше не видел, которая с лихвой оправдывала все риски, на которые он шёл. Она прыгнула ему в объятья и обняла так крепко, что он едва мог дышать.

"Спасибо", – сказала она сквозь слёзы. "Спасибо-спасибо-спасибо".

Тор тоже обнял её и почувствовал, что делает всё правильно. Приятно было держать на руках ребёнка, защищать и воспитывать кого-то, пусть даже это и не Гувейн. Он знал, что заражается, прикасаясь к ней, но знал, что не мог бы поступить иначе. В конце концов, какой ещё был смысл в жизни, кроме как помогать тем, кто в этом нуждается?

Тор развернулся, собираясь уходить, но девочка вдруг остановилась, а затем побежала назад к своей койке, что-то схватила с неё и быстро вернулась. Тор взглянул вниз и увидел, что она прижимает к себе маленькую белую куклу, грубо сделанную из местных палок и листьев, обмотанную обрывком бинта.

Девочка взяла Тора за руку и быстро потащила к выходу под удивлёнными взглядами остальных больных, бессильно лежавших на своих местах.

Они вышли из здания и солнечный свет ослепил Тора. Он поднёс ладонь к глазам, и когда глаза немного привыкли, увидел перед собой неожиданное зрелище.

Перед ним стояли все его братья – Рис и Селезия, Элден и Индра, О'Коннор и Матус. Одетые в свои новые доспехи, с новым оружием, они терпеливо ждали его у входа. Они всё-таки пришли. Пересекли остров и рискнули своими жизнями ради него.

"Мы дали клятву", – сказал Рис. "В первый день, когда встретились, в Легионе. Мы все. Это священная клятва. Клятва братьев. Она сильнее, чем семейные узы. Мы поклялись прикрывать спины друг друга, куда бы мы ни пошли".

"Куда бы мы ни пошли" – хором повторили все.

Тор посмотрел на каждого из них, и глаза его наполнились слезами. Он понял, что они – его настоящие братья, ближе, чем семья, одна кровь.

"Мы не могли тебя бросить", – сказал Матус. "Даже в таком месте".

Девочка подошла к ним ближе и стала с любопытством их разглядывать. Тор поймал на себе вопросительные взгляды.

"У нас новая спутница", – объявил Торгрин. "Познакомьтесь с …"

Тор озадаченно остановился, понимая, что не знает ей имени. Он обернулся к девочке.

"Как тебя зовут?" – спросил он.

"Здесь мы не знаем своих родителей", – сказала она. "Нас отдают при рождении. Поэтому у нас нет имён. Настоящих имён. Мы называем друг друга. Здесь все зовут меня Эйнджел".

Тор кивнул.

"Эйнджел", – повторил он. "Красивое имя. А ты и правда чистая, как снег".

Тор обернулся к своим братьям и сёстрам.

"Гувейна здесь нет", – пояснил он. "Но Эйнджел пойдёт с нами. Я забираю её отсюда".

Все посмотрели на него, и он прочёл сомнение в их глазах и угадал их мысли: девочка заразит их всех.

Но никто, к своему достоинству, не возразил вслух. Тор видел, что они готовы рискнуть своими жизнями ради неё.

"Эйнджел", – обратилась Селезия к девочке ласковым голосом. "Прекрасное имя для очень милой девочки".

Она погладила её по волосам, и Эйнджел широко улыбнулась.

"Никто раньше не трогал мои волосы", – сказала Эйнджел.

Селезия улыбнулась в ответ.

"Тогда начинай привыкать".

Тор стоял и раздумывал над тем, что всё это могло значить. Он был уверен, что Гувейн был на острове. Он вспомнил свой сон: Твой ребёнок ждёт на острове. Он посмотрел на Эйнджел, улыбающуюся Селезии так искренне, так жизнерадостно, и подумал: неужели она – мой ребёнок? Может и так. Не в буквальном смысле, но, возможно, ему суждено воспитать её как свою дочь. Приёмный ребёнок?

Тор не понимал, но знал, что пора двигаться дальше. Гувейн ждал его где-то, нельзя было терять время.

Они вместе пустились в обратный путь – Тор, Рис, Селезия, Элден, Индра, Матус, О'Коннор, а теперь ещё и Эйнджел, державшая Селезию за руку – несуразная компания, в которой все так хорошо подходили друг другу. Тор не мог предположить, чем всё это кончится, но откуда-то знал, что всё было правильно.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Эрек стоял на корме корабля, уперев руки в бока, и с трепетным ужасом смотрел вперёд. Там над водой вздымались два древних скальных образования – Драконий Хребет. Он представлял собой две крупных зубчатых скалы в сто футов высотой, опоясанных россыпью скал поменьше, и единственный проход для кораблей был посредине между ними. Корабль подплывал всё ближе, и Эрек с открытым ртом смотрел на надвигающуюся громаду скал, поражённый её масштабом. Он никогда не видел ничего подобного. Две группы красных скал пирамидальной формы выстроились в два ряда и стали похожи на изогнутый позвоночник дракона. Чем ближе они подплывали, тем мощнее делалось течение, засасывая корабль в центральный проход, будто голодный зверь, тянул добычу в свою открытую пасть.