Клятва рыцаря

Путешественники уже оставили позади Висбаден и снова пробирались через густой лес. К сожалению, удача покинула их вместе с хорошей погодой. Ночи стали прохладными и дождливыми – для Марии уроки астрономии закончились. Тем не менее господин Мартинус не отказывался от своего права владеть ею. Герлин не раз видела ночью, как он пробирался в ее палатку. Авраам постоянно одаривал девушку нежными взглядами и подчас обменивался с ней парой фраз, однако ему все же пришлось забыть об ухаживаниях, когда дождило целыми днями. Теперь было не до болтовни. Путники укрывались под навесами повозок, а Мария мужественно ехала верхом на мулице, закутавшись в плащ Авраама. Она неохотно приняла подарок после того, как в первый дождливый день промокла до костей. Авраам получил в ответ ее робкие слова благодарности и был так счастлив, что весь день без устали что-то насвистывал, несмотря на темень, холод и сырость.

Однако и толстый плащ из лодена не мог защитить Марию от сырости, равно как и навесы над повозками не могли уберечь от нее путников. Авраам, который как сын торговца еще с юных лет много путешествовал, переносил непогоду без жалоб. Если у него вырывалось какое-то замечание по этому поводу, он тут же начинал петь дифирамбы торговле реликвиями, которая не предполагала путешествия в дождливую погоду. Ведь где угодно можно было отыскать какую-нибудь безделушку, которую с помощью выдуманных историй и сертификатов можно было выдать за священный талисман. Авраам поведал Герлин, что мысль о таком занятии пришла ему в голову по дороге в Гент, под непрекращающимся дождем.

Герлин больше всего беспокоилась о Дитмаре. Хоть Соломон этого и не признавал, она заметила, что он также присматривает за ребенком. Однако, похоже, сын Герлин не унаследовал болезненность своего отца – малыш редко чихал и всегда пребывал в прекрасном расположении духа. И все же на третий день бесконечного дождя настроение у него испортилось. Через пару недель ему исполнится год, он уже учился ходить и не хотел проводить весь день в громыхающей повозке завернутым в толстые одеяла. Герлин пыталась успокоить его песнями и рассказами, но он был слишком мал для таких развлечений. В конце концов она окончательно отказалась от мысли провести жизнь в странствиях. Герлин не терпелось попасть в крепость, в сухую комнату с камином, где ребенок мог бы поиграть.

В то время как в повозке, где ехали Герлин, Соломон и Авраам, несмотря на подавленное настроение, сохранялась гармония, беспрерывные споры в окружении Мартинуса, похоже, накалили обстановку до предела. Марта весь день жаловалась на погоду, и мастер Мартинус пытался отгородиться от ее ворчаний, с утра налегая на вино. К обеду он уже был изрядно пьян и в ответ на колкости платил Марте той же монетой. Из этих ссор Герлин узнала, что, хоть они и проживали вместе, однако не были женаты. Судя по всему, Марта в юности стала служанкой в доме Мартинуса, и он повел себя с ней так же, как сейчас с Марией. Звезды, однозначно, обладают какой-то притягательной силой, решила Герлин. Впрочем, Марту Мартинус наверняка заманивал нежными словами и сулящими счастье гороскопами, а не научными лекциями, как Марию. Но служанка претерпела все трудности жизни рядом со своим хозяином, они и теперь по-своему любили друг друга – как пожилые супруги.

По крайней мере, Марта наверняка так считала, пока не появилась Мария. Однако сейчас ей ничего другого не оставалось, кроме как жить с Мартинусом. Никто не возьмет в прислуги пожилую женщину, к тому еще и такую ворчливую. Поэтому Марте приходилось терпеть Марию, но молчать она не могла. Леопольд во время этих перебранок словно проглатывал язык. Герлин не могла понять, что его держит в этом обществе. Однажды Авраам натолкнулся на разгадку, подслушав очередную ожесточенную ссору между Мартой и Мартинусом. Пьяный магистр упрекал ее в том, что сын унаследовал ее глупость и безразличие к науке.

– Мы могли и раньше до этого додуматься, – заявил довольный Авраам, рассказав Герлин и Соломону об услышанном. – Если присмотреться, можно заметить, что и у отца, и у сына круглое лицо, правда, один из них маленький и изящный, а другой долговязый. Рост юноша унаследовал от матери, она почти на две головы выше своего возлюбленного…

Разумеется, последнее замечание было преувеличением, однако Марта действительно была высокой и костлявой женщиной. Теперь было понятно, почему Леопольд не нашел себе другого мастера, а отчаянно пытался угодить Мартинусу, своему вечно недовольному отцу.

– Где же юноша рос? – задавалась вопросом Герлин.

Мартинус и Марта, конечно, много путешествовали. Возможно, ребенок всегда жил с ними – сначала как поваренок, затем в качестве ученика. Многие ученые брали совсем юных учеников.

– В любом случае, в астрологии нашего господина Леопольда не ждет блестящее будущее, – заметил Авраам. – Вчера я попросил его вычислить, когда же прекратится этот дождь, но он мне так и не дал ответа…

– А что, по твоему мнению, он должен был ответить тебе? – осведомился Соломон, который снова был не в духе.