Клятва рыцаря

Авраам поджидал обоих в гостевой комнате, видно, подле господина Леопольда ему также не удалось выспаться. Теперь он подкреплялся овсяной кашей и разбавленным вином. Немного поодаль наслаждался завтраком один из рыцарей.

– Ну что, как спалось? – с улыбкой спросил Авраам. – И как только вы вытерпели это общество?

– О чем ты? – сердито спросил Соломон. – В обществе моей дорогой жены…

Авраам рассмеялся и стал чесаться.

– Мастер, в эту ночь мы делили тюфяки не только с людьми! Я знать не хочу, сколько вокруг меня копошилось блох и клопов.

Герлин и Соломон переглянулись. Ни один из них ночью не почувствовал ни одного укуса насекомого. Сейчас же, когда Авраам сказал об этом, они ощутили зуд.

– Мне нужно будет искупать Дитмара, – мрачно произнесла Герлин.

Авраам улыбнулся:

– Как только мы снова двинемся в путь и нам встретится река или пруд. Если я не ошибаюсь, мы будем ехать вдоль Саара. И малыш точно не простудится: встает солнце, похоже, дождь прекратился.

Уже перед обедом Герлин и Дитмар искупались, однако Соломону и Аврааму пришлось терпеть еще три дня, пока они наконец смогли избавиться от блох и других паразитов. Только тогда появилась возможность искупаться ночью. Марта, которая была противницей любого очищения, еще много дней сетовала на последствия проведенной в трактире ночи, за что им к тому же пришлось немало заплатить. Герлин поддержала ее – паразиты были веской и правдоподобной причиной, чтобы больше не останавливаться на ночлег в трактирах.

Глава 8

По мере приближения к границам французского королевства Соломона стали беспокоить более серьезные проблемы, чем какие-то паразиты. До этого момента главной заботой обитателей Лауэнштайна было раскрытие личностей Герлин и Дитмара, однако во Франции к этому добавлялась новая опасность. В 1181 году король Филипп незадолго до своей коронации и, возможно, для того, чтобы пополнить казну изъятыми деньгами, приказал изгнать из страны всех евреев. Официально ни одному иудею не было позволено жить во Франции, и, несмотря на то что еврейских торговцев еще как-то терпели, поднялась бы большая шумиха, если бы Авраама и Соломона разоблачили. Если рыцарь Бертольд донесет на них, их в лучшем случае тут же выдворят из страны, и тогда Герлин и Дитмар останутся без защиты.

Пока он разъяснял это Герлин – при этом не решаясь посмотреть ей в глаза, в которых плескался ужас, – его взгляд упал на Авраама и Марию, снова любезничавших друг с другом. Наравне с опасностью, исходившей от Бертольда, Соломон видел угрозу и в отношениях племянника с любовницей господина Мартинуса. Судя по всему, Авраам был уже близок к своей цели. Мария все чаще шла ему навстречу, смеялась и шутила с ним. Вечером, когда рыцари разжигали свой костер и паломники оставались одни, она даже поднимала вуаль. Тогда Авраам, словно зачарованный, смотрел на нее, не в силах отвести взгляд от ее красивого лица.

Когда погода позволяла, они вместе смотрели на звездное небо. Юноша мог часами слушать рассказы Марии и постепенно сам научился обращаться с астролябией и поддерживал девушку, когда она с гордостью предоставила господину Мартинусу вычисления, подтверждавшие существование открытой ею звезды. Мартинус, недовольно ворча, принял доводы Марии, он не смог опровергнуть их, равно как и Соломон.

– Ты должна придумать название для своей звезды, – нежно сказал Авраам девушке, когда провожал ее к палатке.

Мария улыбнулась:

– О, у нее уже есть имя… секретное имя. Я никому его не открою.

Авраам рассмеялся.

– Но ведь тогда его не будет ни на одной карте звездного неба! Ну, давай, Мария, скажи хотя бы мне.

Мария покачала головой.

– Нет. И тебе не следует называть меня Марией. Потому что у меня тоже есть тайное имя. Я… – Похоже, она хотела открыть его, но не решалась. Она прикусила губу, а потом сказала официальным тоном: – Спокойной ночи, Константин!

– Спокойной ночи, моя звездочка! – прошептал Авраам.

Ему очень хотелось поцеловать ее, но он знал, что она будет против. Мартинус наблюдал за Марией из своей повозки, он тут же предъявит свои права на нее. Авраам несколько раз проследил за ними и слышал серьезные перепалки. Магистр угрожал девушке, и Мария до смерти боялась, что он прогонит ее. У Авраама были соображения по этому поводу, однако он не решался заговорить об этом с Марией. Если он допустит ошибку, это может иметь более печальные последствия, чем домогательства господина Мартинуса.

Теперь путники пробивались через густой лес между Мецом и Реймсом. По мере приближения к владениям короля Франции они встречали целые подразделения рыцарей и пеших солдат, которых собирали для похода против Ричарда Львиное Сердце. Они пребывали в дурном расположении духа – сразу же после крестового похода было тяжело убедить крестьянина и даже рыцаря снова вернуться на поле боя. Небольшой группе паломников приходилось постоянно быть начеку.