Клинки императора

– И часто вы это делаете? – спросил Валин, отступая назад, поскольку огромная птица уже падала на них сверху. Ши Хоай Ми, пилот Блохи, пикировала быстро и круто, еще быстрее чем Лейт, и упала так близко к земле, что казалось, будто она собирается сбить своего командира со скалы. Блоха даже не оглянулся через плечо на приближающуюся птицу. Он всего лишь поднял вверх одну руку, одновременно раздумывая над вопросом Валина.

– Примерно каждый день, – наконец ответил он, рассеянно глядя перед собой, словно подсчитывал дни и недели, и, может быть, годы. – Да, – заключил он, кивая, как будто нашел окончательный ответ. – Примерно каждый день.

Птица налетела на них бешеным вихрем, так что Валина отбросило назад напором воздуха. Блоха, однако, лишь немного наклонился вперед, ухватился за кожаную петлю, в последний момент появившуюся перед ним словно бы из ниоткуда, и без видимых усилий втащил себя на когти. Прежде чем Валин успел понять, что произошло, Ши Хоай направила птицу в крутой вираж, и все крыло исчезло за краем утеса.

35

Два дня Каден просидел в погребе под залом для медитаций, ковыряясь лопатой и киркой в каменистой почве. Тан сказал, что погреб необходимо углубить, но не сказал, насколько. Каден принял это умолчание как знак того, что трудиться ему предстоит долго. Он откатил с дороги огромные бочки с уксусом и слабым пивом, составив их в дальнем углу, и принялся за работу. Земля была плотной, в ней попадалось множество камней. Часто ему приходилось часами нащупывать края какого-нибудь валуна, после чего часами вытаскивать его из земли при помощи различных рычагов и подпорок. Одинокий монотонный труд предоставлял работу для его спины и рук, но оставлял ум свободным, позволяя ему заново пересматривать все события прошедшей недели.

Пирр и Хакин Лакатур не занимались торговлей, это ясно, и их прибытие было как-то связано с Каденом. Походило на то – каким бы невероятным это ни казалось, – что интриги императорского дворца сумели добраться и до Ашк-лана. Думая об этом, Каден зябко ежился, невзирая на тяжелую работу. Увешанные шелками коридоры Рассветного дворца на протяжении столетий видели и шпионов, и наемных убийц, а здесь, в тысячах лиг от отцовского двора, у Кадена не было эдолийских гвардейцев, чтобы его защитить.

Впрочем, какую информацию шпион надеялся выудить у Кадена, тот не мог даже представить. Несмотря на то, что он должен был унаследовать Нетесаный трон, после восьми лет, проведенных в Ашк-лане, он знал о политике меньше, чем самый невежественный болван. Едва ли Пирр с Хакином проделали путь в тысячу лиг только для того, чтобы смотреть, как он бегает на пик Венарт и обратно или ворочает горшки в глиняном амбаре.

Убийство казалось Кадену более вероятным вариантом, сколь бы беспокоящей ни была такая идея. Что-то происходило там, в Аннуре, что-то с его отцом. Это будет не первый случай, когда соперничающая фракция пыталась добраться до императора, используя его детей. Когда они были еще совсем маленькими, Кадена с Валином похитил из Рассветного дворца Армел Герв, мятежный атреп Бреаты. Несколько недель они дрожали от холода в промозглой комнате одного из его замков, каждую ночь боясь, что с рассветом их казнят. Потом за ними явились кеттрал.

У Кадена, которому тогда было четыре года, остались лишь обрывочные воспоминания об этом происшествии: вопли, кровь, огонь, и среди всего этого хаоса трое людей в черном, тени среди теней, мелькающие клинки дымчатой стали, отделяющие души от тел. Каден до сих пор ощущал сильную руку, обхватившую его за пояс, когда ближайший солдат поднял его с земли и крепко прижал к себе, в то время как огромная птица распахнула крылья и взмыла в небеса, унося их далеко от темной вонючей комнаты.

В тот самый момент, когда они снова смогли соображать, Каден с Валином поклялись, что, когда вырастут, обязательно вступят в ряды своих героев. Они носились по увешанным гобеленами залам дворца, размахивая деревянными копиями коротких кеттральских мечей, так что бедные дворцовые служители не знали, что делать. Валин исполнил их мечту: он ступил на корабль, плывущий к таинственным Киринским островам, в тот самый день, когда его брат собирал вещи, чтобы отправиться в монастырь. Спустя восемь лет обучения у кеттрал Валин едва ли стал бы бояться Пирр и Хакина.

«Но ты-то не Валин, верно? – пробормотал себе под нос Каден, втыкая лопату в землю и щурясь в тусклом свете светильника. – И даже не кеттрал».

Осознание собственной беспомощности раздражало его, но он не знал ни одного средства, которое могло бы ему помочь. Его обучали рисованию и терпению – но для одного он не видел никакого применения, а другое требовалось ему в гораздо больших количествах, чем он имел. Было невозможно сказать, как долго Тан собирался держать его в погребе – несомненно, до тех пор, пока не исчезнут любые признаки опасности.

На третье утро, как раз когда Каден наконец собрался вывернуть из дыры камень размером с человеческий торс, Тан пришел за ним.

– Оставь это.