Клинок архангела

— Не было нужды так её пугать. — Аромат диких цветов захлестнул Дмитрия, когда он сел на водительское кресло Феррари, заново бередя рану и возрождая воспоминания о погребальном костре Миши. — Она жертва.

Хонор захлопнула дверцу. Разозлённый Дмитрий даже не старался приукрасить своё мнение, пока выворачивал с обочины на дорогу:

— Она слабая, паразит. Пройдёт год, а может и меньше, и она найдёт другого Эверта.

— Ты говоришь о женщине со всеми признаками насилия, — спорила Хонор, упрямо веря своим убеждениям, так же, как когда-то страстно перечила ему другая женщина. — Ей понадобиться время, чтобы разорвать этот порочный круг.

Он понял, о чём Хонор хотела сказать — ей самой потребовалось несколько месяцев, и только тогда она смогла выбраться из тёмной ямы, в которую её бросили.

— Шае, — сказал Дмитрий, переключая на следующую передачу, — имела жизнь смертной, чтобы обрести сильную волю. Но не смогла, и никогда не сможет.

Хонор тяжело вздохнула.

— Это жестоко.

— Такое приходит вместе с территорией. — Не так давно он стоял над телом мёртвой школьницы, закрывал простыней её маленькое, невинное лицо. — Вампиры, не боящиеся последствий, устраивают кровавые бойни.

— Знаю, я же не вчера родилась.

Хонор потянулась поправить хвост.

Дмитрию хотелось запустить руку в эти роскошные, чёрные, как смоль, волосы, и целовать Хонор до тех пор, пока она не перестанет спорить. Единственная женщина, которая побудила в нём такое желание, сильно укусила его за губу и сказала, что он это заслужил. Позже, когда её гнев поутих, она развернулась к нему в постели и поцеловала, нерешительно и сладко — его жена, слишком стеснительная, чтобы сделать первый шаг.

Ароматы диких цветов из прошлого и настоящего стали переплетаться слишком часто с тех пор, как в его жизни появилась Хонор. Но эти воспоминания… были хорошими.

— Расскажи мне, — потребовал Дмитрий, поскольку слышал, что за её словами кроется целая история, а ему хотелось узнать всё о Хонор Сент Николас. Она какое-то время отстранённо молчала. Неожиданно, губы Дмитрия изогнулись в улыбке. — Иллиум предупредил, что я не джентльмен.

Хонор женственно фыркнула, но начала говорить:

— Моя первая охота заключалась в поимке старшего вампира. У него не было контракта, так что здесь речь о другом.

Заинтригованный, поскольку нарушения вампира, отработавшего контракт — внутренние разборки, Дмитрий спросил:

— Что он сделал?

— Украл у своего ангела древний артефакт. — Хонор заправила за ухо выбившуюся прядь волос. Этот жест показался Дмитрию таким знакомым, словно он видел, как она это делает тысячи раз. — У ангела поблизости в маленькой деревне, в которой прятался тот вампир, никого не оказалось, но так как я была рядом, Гильдия попросила присмотреть, пока подчинённые ангела прибудут. — Когда Хонор прекратила рассказывать, Дмитрий тоже молчал, практически ощущая тяжёлую тьму в её голосе, которая так контрастировала с яркими синими и светло-золотыми цветами утра, дождевые тучи переместились к Атлантике. — Один из его друзей позвонил и предупредил, что за ним идёт охота. Вампир выплеснул ярость на жителей деревни. Земля пропиталась кровью, когда я оказалась на месте, а в воздухе висел такой тяжёлый запах железа, что дышать было трудно. Он убил всех — мужчин, женщин, детей, младенцев. — Хонор покачала головой. — Тогда я впервые поняла, что вампиры — больше не люди, даже если когда-то ими были.

Дмитрий помнил это дело. Это случилось не на территории Рафаэля, а на землях Элайджи — архангела, который владел Южной Америкой.

— Вампира нашли мёртвым. Его сердце прострелили множество раз, а тело прикололи к земле ножами. — Он был сильным, вторым среди подчинённых Элайджи.

— У меня не было контроллера. — Хонор имела в виду оружие, способное обездвижить вампира. — И вампир оказался уже на пути к другой деревне, пока я его выследила. Единственная возможность остановить его — разорвать сердце и, пока он не восстановился, воткнуть в тело столько ножей, чтобы он не смог вытащить, пока не прибудет помощь. — Охотница потёрла лицо. — Мне пришлось менять обойму пять раз — он все восстанавливался, пока в нём не оказалось достаточно клинков — а потом пришлось стрелять вновь, когда я подумала, что он их сможет вытащить.

— Прекрасная и смертоносная, — пробормотал Дмитрий, останавливая машину на парковке, где ждала Сорроу. — Опьяняющая комбинация.

Хонор вышла из машины и последовала за Дмитрием в парк.

— Другие мужчины, с которыми я виделась после нападения, морщились при упоминании чего-то, что можно считать лишь намёком на подобное, а ты постоянно говоришь такие слова.

— Некоторые люди, — ответил Дмитрий, — выживают. Другие — нет. Ты выжила.

Он знал, поскольку понимал, что значит оказаться в месте, за пределами опустошения. Дикий синий цвет замерцал сквозь паутину листьев перед ними, и приоритеты Дмитрия изменились. Он вышел на небольшую поляну и окинул место действий взглядом. Иллиум приземлился так, чтобы Сорроу его не видела.