Клио и Огюст. Очерки исторической социологии

В российском обществе после перестройки остро не хватало престижных маркеров, которыми богатые люди смогли бы подчеркивать и закреплять свое высокое положение. В западных странах и в дореволюционной России роль таких маркеров выполняли аристократические титулы. Разбогатевший купец имел возможность тем или иным способом получить дворянство и даже титул. После разрушения социалистической системы Россия сформировалась по буржуазно-республиканскому типу. Возращения к монархии (а значит, и к дворянским титулам) не произошло. В обществе не было иных легальных аналогов аристократических титулов, кроме ученых степеней и званий.

Именно в таком качестве они были востребованы элитой. Иметь степень кандидата или еще лучше доктора наук стало признаком «хорошего тона» у средних и крупных руководителей. Она помещается на визитке рядом с описанием высокой должности и прочих регалий. Поскольку получение степени или звания законным путем – дело чрезвычайно трудоемкое, обеспечивать этот спрос взялись некоторые представители университетского сообщества. Помимо денег, это обеспечивало им высоких покровителей, вхожесть в «высокие сферы», а значит, и определенный символический капитал.

Однако на сегодняшний момент ситуация меняется. Стараниями активистов движения «Диссернет» раскрываются многочисленные фальсификации диссертаций. Несмотря на то что эксперты «Диссернета» делают, несомненно, благое дело, именно на престижности социальной группы преподавателей их деятельность сказывается не лучшим образом.

Выхватывая из информационного потока обрывки сведений о диссертационных скандалах, обычный, далекий от науки человек не столько возмущается нечестностью высоких чиновников и депутатов, к этому он уже привык, сколько проникается мыслью о том, что «все диссертации – ворованные», «ученые – жулики». Эффект, описанный Х. Ортегой-и-Гассетом – «восстание масс», набирает силу. Падает не только доверие, но и уважение к людям науки в обществе. Падает интерес к степеням и у представителей элит: скандалы случаются действительно громкие: ученые снова оказались под угрозой исключения из коррупционной схемы.

Таким образом, мы имеем двойной удар по престижу. Во-первых, ученые, воспринимавшиеся в советскую эпоху едва ли не как эталон честности, получили репутацию жуликов, наживающихся на диссертациях. Во-вторых, коррупционный бизнес оказался под угрозой. То есть и в качестве жуликов ученые тоже оказались несостоятельны.

Последние крохи престижа, своего рода остатки «символического капитала» (П. Бурдьё) поддерживаются общекультурным фоном, на котором звание профессора по-прежнему несет положительные коннотации: профессор Преображенский, профессор Мориарти, профессор Доуэль спасают реальных профессоров от падения на самое дно. Этого, однако, лишены доценты. «Спасибо» за это они могут сказать известному персонажу комедии «Джентльмены удачи» и сатирику М. Жванецкому, автору юморески, ставшей популярной в исполнении Р. Карцева и В. Ильченко, в которой фигурировал «доцент Петяев, страшно тупой».

Таким образом, стандартный набор критериев не позволяет определить социальные координаты вузовских преподавателей в современном российском обществе. Поэтому есть необходимость обратиться к иным теоретическим основам. Эта ситуация не нова. Функционалистов много критиковали за оторванность от исторической реальности. Безусловно, функциональный анализ позволяет уловить какие-то отдельные аспекты реальности. Однако в целом последовательный критический анализ изложенного материала заставляет думать, что по сравнению с экономическим фактором социальной стратификации все остальные выглядят факультативно.

Понятно, что профессор, получающий доход в n рублей, сможет в некоторых ситуациях выглядеть более респектабельно и интересно, чем монтажник, устанавливающий стиральные машины и получающий ту же сумму. Но разница эта реализуется далеко не всегда, она эфемерна и не имеет всеобщего характера.

Перспективной для анализа имеющегося материала выглядит теория, разработанная оксфордской группой, наиболее ярким представителем которой является Дж. Голдторп. Суть их метода заключается в анализе производственных позиций, занимаемых индивидом. Наличие собственности и сам характер труда не имеют в этой системе решающего значения. Для анализа берется положение индивида на рынке труда, которым обусловлены условия найма на работу и объем власти или, как минимум, автономии в производственном процессе.