Ключ

И они нырнули вниз, по едва наклонной плоскости вглубь поселения. Конечно, его макушка скребла потолок. Но он, казалось, не замечал этого. Смотрел, разинув рот, на сложно ветвящиеся, словно корни, коридоры с многочисленными ответвлениями.

— Лабиринты не хуже гномьих, — пробормотал Никита, когда она потянула его за локоть в очередное ответвление, и тут же Рокти почувствовала, как напряглись его мышцы.

Им навстречу шел ктран.

Исток. Он был старше нее на две весны, но уже участвовал в рейдах и занимал кресло в совете Старейших. Она кивнула ему, и он кивнул в ответ, скользнув по чужаку заинтересованным взглядом.

— Ждем тебя на совете, Рокот, — бросил он, проходя мимо, и она снова кивнула.

— Рокот? — спросил Никита, когда Исток скрылся за плавным поворотом главного корня.

Рокти поморщилась, не ответив. Она терпеть не могла, когда ее называли полным именем.Пихнула Никиту чуть в сторону, направляя в нужное ответвление главного корня, и уже через минуту они были на месте.

***

После гладкого дерева длинных, извилистых коридоров, будто светящихся изнутри медовым светом, винтовая лестница удивила. Никита замер на секунду, но Рокти настойчиво толкала его вперед. Ему пришлось пригнуть голову еще ниже, но взобравшись наверх, он смог наконец выпрямиться в полный рост.

Крутая спираль оканчивалась открытой площадкой в кроне дерева очень высоко над уровнем земли. Сотворенная явно искусственно, идеально ровная и правильная по форме, она все же казалась живым продолжением дерева, его естественной частью. Ноги ступали по толстой живой коре, а не по досочным спилам. Три мощные ветви расходились от центра в стороны, а густые переплетения молодой поросли скрывали площадку от посторонних глаз.

Сидя на одной ветке, облокотившись о другую и раскачивая ногой — третью, ктран рисовал что-то, расположив лист на сгибе колена. Длинные каштановые волосы падали на лицо, он принимался было насвистывать, но замолкал вскоре, сосредоточенный.

Рокти хмыкнула тихо. Ктран кинул взгляд из-под набегающих на глаза прядей. Зеленый и цепкий. Наверное, они с Рокти были погодки. Он казался чуть старше, но в остальном был точной ее копией.

— Это тот самый чужак, Лист, — его вновь передернуло от этого слова. — Его зовут Никита. Отведи его в дом. Пусть отдохнет и переоденется в чистое. Старейшие захотят увидеть его на закате.

— Все бегаешь по поручениям совета? Сама и отведи, я не вызывался быть у Старейших на побегушках, — ктран вновь склонился над рисунком.

— Лист, — Рокти не сменила тона, видно, такие пререкания были ей не в новость, — во-первых, ты очень этим мне поможешь, я не хотела бы откладывать разговор на завтра, а во-вторых, к нам вечером придет Ясень.

— О! Ясень и так таскается к нам через день. Если он не отстанет от тебя, пока ты не выйдешь замуж, его визиты придется терпеть о-о-очень долго!

— Ну, все! — Она наконец разозлилась. — Я ухожу, слышишь? — И она скользнула в провал винтовой лестницы, мигом скрывшись с глаз.

Никита слова не успел сказать, как остался один. Ктран рисовал все так же: рука летала над листом, не касаясь его, штрихи ложились широко и рвано.

— Подожди, — бросил он, почуяв его взгляд.

Никита несмело пошел к краю. Он не боялся высоты, но дерево раскачивалось едва ощутимо и тем существенно отличалось от привычных ему скал. При первой же возможности он уцепился за ветку и оглядывал окрестности уже крепко держась.

Лес волнами простирался во все стороны, на сколько хватало глаз. Чуть впереди и справа угадывалась свободная просека тракта... или, может быть, реки: слишком уж круто были заложены петли. Можно было угадать несколько просторных полян поблизости. Он подумал, что там, должно быть, тоже стоят деревья-входы.

Солнце шло на закат. Второй день... Или третий? Никита испугался вдруг, хлопнул себя по отсутствовавшим карманам отсутствовавшей куртки, запоздало вспомнил, что блокнот достался Вадимиру. Поднялась досада, погасившая панику. Блокнот ему нравился. В память о нем в заднем кармане джинсов завалялся огрызок карандаша. Он сосредоточился и сосчитал в уме: вечер третьего дня — не много, казалось бы...

— Так ты идешь? — художник стоял у отверстия в полу и смотрел заинтересованно. Рисунок, свернутый в трубочку, едва заметно стукал о бедро — ктран проявлял нетерпение.

— Да, конечно.

Обратно Никита шагнул уже уверенно, ни за что не держась. Лист пропустил его вперед, сам скользнул следом, дальше они шли бок о бок, благо коридор был широк, а навстречу им никто не попадался.

— Рокти — твоя сестра?

— Мы двойняшки, — Лист шагнул чуть шире, ушел вперед. То ли показывать дорогу на поворотах, то ли избегал разговора.

— Совет — это совет Старейших? — Никита не отставал.

— Конечно. — Снова заинтересованный взгляд искоса. — Другого совета нет. И прибавь шагу, до заката осталось не так уж много времени.

Никита покачал головой и замолчал. Миновав еще пару поворотов, они снова зашли в тупик, который на сей раз оканчивался обыкновенной дверью. Незапертая, она легко открылась с одного толчка и, перешагнув порог, Лист сделал широкий приглашающий жест, усмехнулся криво: