Читаем Ключ от этой тайны (СИ) полностью

  Феликс входит в свою комнату. Всё тут по-старому. Тикает будильник с Микки-Маусом.



   Вот стол со стеклом и переводными картинками из ГДР, поцарапанный глобус. Уснувшие полки с книгами, а на самой верхней лежит таинственная синяя лампа - именно её сухим теплом в семье грели уши, горла и носы, когда болели. Молчаливый магнитофон "Весна", стопка кассет, куда вставлены вырезанные из "Собеседника" фотки рок-групп.



  Феликс выдвигает ящик стола. Чего здесь только нет! Готовальня, циркуль с карандашом, резинки. Пенал с ручками. Чистая тетрадь с промокашкой. Несколько фотографий киноартистов. Значки и календарики - переливашки. Набор открыток советских хоккеистов. Ах, как он в шестом классе увлекался хоккеем, скользил по льду с клюшкой, гонясь за шайбой! А под столом, в ящичке - фильмоскоп и диафильмы в кругленьких коробочках...



  А на стене натюрморт с яблоками, апельсинами и цветами в вазе. Это тот, который прислала Виктория.



  Феликс проверяет тайник. Вот он, на месте, его книжный кинжал, его "нойвшек". Будто и не исчезал никуда! Не пропал он в вещдоках у следователя. Не исчез тогда на торфяных пожарах, когда он метнул его в пепельного человека. Но был ли он с ним тогда? Или это всё это ему пригрезилось? Какая-то мистика окружает этот нож!



  На столе лежит запечатанный конверт. Это письмо от Марии. Она знала о его возвращении. Феликс с волнением вскрывает конверт, читает тёплое и нежное письмо, смотрит присланные фотографии...



  Пока мама стелет свежую постель, Феликс выходит на балкон. Холодный воздух освежает голову, городские огни мигают, как светляки.



  Ему необходимо менять свою жизнь. Ему нужно было разобраться в личных отношениях. Ему было важно понять, кто он есть, куда идти дальше? Когда-то в раннем детстве он мечтал стать моряком, грезил океанским ветром, островами и парусами. Потом были другие мечтания, но о них стоит забыть. Из всех наук его больше привлекали история, философия и филология. Но никак не сварочное производство. Попробовать пойти в одном из направлений? Надо подумать.





  ***



  В последующие дни раздавались звонки от друзей и одноклассников, да и сам Феликс звонил, когда узнавал, кто где. Раскидало всех по свету и собраться пока было нереально, хотя такие пожелания были.



   Звонил Витька Банка, лучший школьный друг. Он жил сейчас в далёком Таллине, неплохо освоил эстонский, учился на техническом и одновременно работал. Он, а также Настя Фоменко, ныне комсорг мехмата Днепропетровского университета, многое рассказали Феликсу. Отличница, медалистка класса Ленка Шерстнёва училась в Киеве на юридическом и уже успела выйти замуж. Теперь она Елена Мовчан. У Вали Федчук тоже свадьба на носу, к тому же тайно поведали, что она беременна. Она закончила техникум в Кременчуге. Владик Осташенко на физкультурном. Вечный шут Серёжка Гордиевский работал в театре, самолично написал и поставил юмористическую пьесу. Он заканчивал театральное училище в Вербовске.



  Но особо волнительным для Феликса разговор с Лилей.



  Сначала он позвонил в общежитие в Тополинове, номер у него был записан. Лили не было на месте, но ей обещали передать и вечером в квартире Феликса раздался долгожданный звонок.



  - Феликс, ёлы - палы, ты уже дома? - послышался голос Лили, уже взрослый и серьёзный, но с привычными нотками. - Вот это новость! Молодчинка! Как дембельнулся, рассказывай.



  - Да нормально.



  Феликс кратко рассказал о своём возвращении.



  - Ого! Отличник боевой и политической подготовки! Круто! А что дальше будешь делать?



  - Готовится буду к поступлению, - сказал Феликс. - А пока на заводе поработаю. Севка Дудкевич зовёт в сборочный цех, обещал словечко замолвить.



  - А, Севка? Ёлы - палы, он ещё на заводе вкалывает? - удивилась Лиля. - Ну он человек надёжный, обещал - сделает. Куда будешь поступать?



  - Наверное, поближе к тебе, в Тополинов...



  Слышно было что Лиля далеко вздохнула, а потом спросила с подколкой:



  - А почему в Прагу не поедешь? Там ведь твоя возлюбленная живёт.



  - Да так, - немного растерялся Феликс. - У меня своя жизнь, у неё теперь своя.



  - Ах вот как! Как там поётся: "Разошлись наши пути..."



  - Ну, наподобие, - усмехнулся Феликс, желая подстроиться под её ироничный тон. - Ну, а ты-то как? Что у тебя, чем занята?



  Лиля рассказала о своём переводе книги Экзюпери, Феликс слушал, восхищался, но смутная печаль уже легла на душу. Глаза, будто лодки у причала, ворочались в солёной влаге...



  Он никак не мог разобраться в своих чувствах. Ему нужно было разрубить узлы и начать личную жизнь сначала.



  Он открыл письмо Марии.



  В конверте была фотография. Мария и Катаржинка, уже школьница. Мария писала, что Катаржина учится в третьем классе. Это Пражская средняя художественная школа Вацлава Голлара. Больше всего девочка любит делать что-то своими руками - рисовать, лепить, изготавливать разные поделки, куклы.



  Заканчивалось письмо такими строками:





   "Катаржина очень любит своего папу. И я поняла, что, по сути, не знала его. Это ведь какой человек замечательный... А тебе я благодарна за всё, Феликс. Я тебя никогда не забуду!".





Перейти на страницу:

Похожие книги

Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза
Я из огненной деревни…
Я из огненной деревни…

Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план "Ост"». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии. Целые районы республики были недоступными для оккупантов. Наносились невиданные в истории войн одновременные партизанские удары по всем коммуникациям — «рельсовая война»!.. В тылу врага, на всей временно оккупированной территории СССР, фактически действовал «второй» фронт.В этой книге — рассказы о деревнях, которые были убиты, о районах, выжженных вместе с людьми. Но за судьбой этих деревень, этих людей нужно видеть и другое: сотни тысяч детей, женщин, престарелых и немощных жителей наших сел и городов, людей, которых спасала и спасла от истребления всенародная партизанская армия уводя их в леса, за линию фронта…

Алесь Адамович , Алесь Михайлович Адамович , Владимир Андреевич Колесник , Владимир Колесник , Янка Брыль

Биографии и Мемуары / Проза / Роман, повесть / Военная проза / Роман / Документальное