Ключ от этой тайны (СИ)

  Домкрат как ни в чём не бывало уселся за руль, начал поворачивать ключ зажигания. Шерман, что-то доказывая ему, сел рядом, и вдруг мотор взревел, "Лада" вздрогнула и исчезла вдали дороги, оставив девушку в недоумении - неужели они поехали испытывать её тачку? Заехав в лесок, Домкрат и Шерман со смехом снимали с себя камуфляж - очки, парики, усы. Потом через лес въезжали в город - они теперь по карте неплохо знали тайные дороги.

  Коршун был человеком дотошным и обязательным. Он давал наводки спокойно, продумав всё до мелочей. Как потом выяснилось, Коршун занимался не только угоном, перекраской и продажей угнанного автомобиля. Гораздо выгоднее стало не угонять чужую машину, а купить её по дешевке у владельца, который затем обращался в страховую компанию и получал страховку за "угнанный" автомобиль. Но на такое шли далеко не все.

  Уже в начале осени Домкрат и Шерман получили фантастические деньги. Но Коршун предупредил: не шиковать, ни в коем случае не сорить деньгами, никогда не давать на чай, да и вообще - избегать ресторанов.

  Но поездку к морю Домкрат и Шерман всё же выпросили.

  После нескольких удач нужно было сделать перерыв, затаиться, дождаться, пока успокоятся менты.

  Море их встретило ясной лазурью, а у берега ослепительно пенилось, будто белое молоко. Домкрат и Шерман устроились "дикарями" на частной квартире. В сентябре купаться было прохладно, но Домкрат и Шерман всё же мужественно покачались на зелёных волнах.

  Пока Шерман играл в карты с отдыхающими, Домкрат просто лежал на зернистом песке. Перед ним стояла глубина бесконечного, голубого неба. Домкрат любил заплывать далеко в море, переворачиваться на спину и глядеть в бесконечное небо. Казалось, что кроме него, моря и неба нет никого на всём белом свете. Исчезала цивилизация - он полностью сливался со вселенной.

  Но разум хранил его, возвращал к реальности и, отдохнув на спине, Домкрат переворачивался и, тяжело взмахивая руками, плыл к берегу.

  Сейчас он лежал на песке и его радовало, что все учатся, страдают от жары в том ПТУ, а он здесь на ослепительном юге, наслаждается свободой, загорает, ест абрикосы. У отца Домкрат выпросил только десять дней. Шерману легче - у него только мать - фабричная работница, да и та мало интересуется сыном, в свободное время любит выпить. А отцом Домкрата был майор Веселовский, с которым долго спорить было нельзя. Он и так намучился с непутёвым сыном. По окончании десятидневного строка, сын обещал отцу появиться на занятиях. Всё-таки последний год учёбы. Нужно было получить корочки строителя, несмотря на то, что Домкрат работать по этой специальности никогда не собирался. Матери и отцу врал, говорил, что будет работать. Впрочем, для прикрытия своей основой деятельности, он может устроиться в какое-либо строительно-монтажное управление. Так считает Коршун, а он сейчас для Домкрата был большим авторитетом.

  Коршун был загадочной личностью. Никто только не знал его прошлого, не знал где живёт, какова его настоящая профессия, есть ли у него близкие, семья. Лишь один раз на лестнице, ведущей из бильярдной в кафе с ним поздоровалась какая-то модно одетая дама, которая назвала его Веней. Но Веня это кто: Вячеслав, Вениамин?

  Коршун всегда одевался просто но со вкусом, всегда покупал свежие газеты и журналы, которые читал от корки до корки. Особенно любил "Вокруг света". Не обходил вниманием и издание "За рулём", что было вполне понятно. Коршун никогда грубо не ругался, был сдержан, любил погонять шары и по любому поводу рассказывать короткие истории. К этому уже привыкли.

  Сейчас Домкрату хотелось походить на Коршуна. Но лёжа на песке, слушая шум прибоя, крики чаек, стук мяча Толя Веселовский понимал, что всё это не может быть навсегда. Должна наступить другая, более счастливая, осмысленная и важная жизнь, но какая она будет, Толя пока не знал.

  Он сел на песке и увидел девушку вышедшую из моря. Она превосходной фигурой. Вода облепила её купальник, подчёркивая стройные бёдра, гибкую спину, выпуклый зад, похожий на сомкнутые рядом мячики. Она закручивала на голове тёмно - светлые волосы. Потом обернулась и её лицо чем-то отдалённо напомнило Лилю Радченко, хотя, конечно, это была не она.

  Девушка пошла в кабинку для переодевания. Домкрат бросил невольный взгляд на её переступающие в кабинке смуглые ноги.

  Она вышла в лёгком белом платье, пошла к морю и ещё, какое-то время, постояла у камня, глядя на светло-синие завитки волн с гребнями белой пены. Быть может она смотрела не на волны, а на теплоход, шедший на горизонте. На миг, будто почувствовав взгляд, она обернулась, посмотрела на Домкрата. Её ясные светлые глаза казались затуманенными грустью. Домкрат немного смутился и надел чёрные очки.

  Домкрат и Шерман ушли с пляжа на рынок. Ходили и выбирали янтарный виноград, грузные полосатые арбузы и вытянутые жёлтые дыни.

  Дома пировали, пробовали местное виноградное вино, а Шерман хвастался своим выигрышем.