Ключ от этой тайны (СИ)

  Феликсу показалось во всём происходящем окружающем что-то нереальное, фантастическое. Ещё недавно он был мальчиком, жил с мамой и папой, ходил в школу, и вдруг в книге жизни открылся новый лист. Сейчас он один, самостоятелен и пьёт водку. Открылось какое-то пространство и стало видно на несколько листов вперёд. Он ощутил себя взрослым, самостоятельным в этом запущенном парке, в забытом богом посёлке городского типа.

  Водка постепенно раскрепостила и согрела, развязала языки.

  Дальнейшее проходило для Феликса как в сюрреалистическом кино, где режиссёр обрёл полную свободу, дал такую же свободу оператору, снимавшему с руки, а также актёрам.

  Юноши веселились, шутили, а потом пошли по городу куда-то, как оказалось, на ужин, шли, хохотали и задирали прохожих.

  - Смотри, какая фигурная чувиха пошла, - оборачивался Саня Прохорчук вослед девице, и хохот взрывал вечернее сумрачное небо.

  С ними шёл Севка Дудкевич, гитарным ритмом поддерживавший их шествие. Внезапно Севка сделал перебор струн и запел тонким голосом:

   Помню в детстве мальчик я босой,

  В лодке колыхался над волнами.

  Девочка с распущенной косой

  Губы мои трогала губами.

  Песня вызвала фурор и посыпались просьбы:

  - Слышь, гитарист, а эту...

  В конце концов, когда они вышли на широкую дорогу и зашагали по треснувшему асфальту, обходя лужи, Севка нашёл песню, которую он хорошо знал:

  Рано, рано,

  Рано прощаться,

  Рано прощаться,

  Поздно прощать.

  Годы, годы,

  Годы промчатся,

  Что от тебя мне ждать?

  Эту песню подхватили все. Четверо первых встали в ряд, положив руки на плечи своих товарищей, а за ними шагала следующая четвёрка, а потом ещё... Они шли по улице и горланили песню.

  Всё остальное Феликсу помнилось как в тумане - серо-жёлтый корпус, накрытые столы, куда они, пошатываясь, вошли, яркий свет жужжащих люминесцентных ламп, какие-то засиженные мухами картины на стенах с фруктами и овощами, открытые большие окна, за ними недвижная листва, удивлённый взгляд мастера Щекутина. Во время ужина он им вполголоса что-то выговаривал, но его мало слушали.

  Федя Добролюбов и Зося пришли с небольшим опозданием. Федя тихо, в своей манере, сказал:

  - Чуваки, между прочим сегодня здесь дискотека.

  - Ура!!! - раздалось общее одобрение.

  В волооких глазах Зоси горели весёлые искорки. Она добавила:

  - Ребятки, я от подруги узнала, это точно! Она говорит, что дискотека здесь на спортплощадке, платить ничего не надо.

  Когда началась дискотека стало темнеть. Замелькали разноцветные огни. На сцене за магнитофоном стояли длинноволосые парни и объявляли номера. Сначала Феликс станцевал под "Чингиз-хан", затем под группу "Свит". А потом его здорово развезло. Он подошёл к скамейке, где толпой сидели студенты, присел на корточки. Его качало, он опёрся спиною о холодную железною ограду.

  Рядом сидела симпатичная девушка в сиреневой кофточке и плиссированной юбочке. Она всё улыбалась Феликсу, а Феликс ей что-то говорил. Язык заплетался, но одну фразу он выговорил чётко:

  - Мне бы закурить.

  - Закурить? - переспросила девушка, ибо громкая музыка заглушала слова. Лицо её стало озабоченным, свет фонарей высветил веснушки.

  - Я сейчас.

  Она ушла а Феликс бесцеремонно водрузился на её место, чуть толкнув сидевшую полную очкастую девицу.

  - Пардон, - извинился Феликс. - Б-больше не повторится.

  И он зачем-то погрозил пальцем.

  Одни из его друзей неистово плясали, иные разбрелись кто куда.

  Пришла девушка, принесла сигарету и спички.

  - О, спасительница! - воскликнул Феликс. - Пойдём!

  Он взял её за руку. Они вышли за территорию ЛТО и зашагали по улице, по обочинам густо заросшей деревьями. Как мистические свечи в небе теплились звезды и это особенно запомнилось Феликсу.

  Девушку звали Соней. Она что-то ему рассказывала, а он в ответ едва ворочал языком.

  - Слушай, тебе бы лечь и выспаться, - предложила Соня.

  Феликс рассмеялся и махнул рукой:

  - Успеется!

  Они долго гуляли в тот вечер, Феликс обнимал Соню, и она была совсем не против этого. Он даже думал о том, не поцеловать ли её, но внутри себя понимал, что целовать Соню ему совсем не хочется.

  Какое-то время они сидели на скамейке под деревьями. Было холодно, струи сжатого воздуха распрямлялись будто пружины, гнули ветки, с которых с шорохом летела листва. Горели, помигивая, светильники на столбах, пылали яркие звёзды с длинными серебряными лучами.

  Феликс положил голову на плечо девушки.

  - Уже поздно, мне пора, - произнесла Соня, искоса поглядывая на Феликса.

  - Я тебя проведу...- прошептал он.

  - Да куда ж тебе..., - рассмеялась Соня. - Дойду сама.

  - Слушай, т-ты знаешь город? К-как до кинотеатра добраться? "Жовтень", называется... М-может автобус какой?

  - Какой автобус? Наверное, не ходят уже... Можно так дойти. Пойдём, я покажу дорогу.

  ***

  Сон был тяжёлым, что-то наваливалось, душило, связывало в паутину, чем больше он пытался выбраться, тем сильнее кокон закручивался и сжимал. Удалось разорвать его и выбраться из ловушки, благодаря громкому крику:

  - Братва! Вставайте! Местные пришли, наших бьют!