Ключ от прошлого

Рядом с моделью стояла фотография. У неё была широкая белая рамка и зернистая картинка, но человека на ней сложно было не узнать. Мальчик с тёмными волосами и серебристыми глазами, примерно одного возраста с Эйприл, стоял между какой-то девочкой и мужчиной, который держал дымящийся лабораторный стакан в очень знакомой манере.

– Это мой папа, – сказала Сэйди, и Эйприл подпрыгнула от неожиданности.

Девочка не знала, что удивило её больше – слова юной учёной или её интонация. Эйприл впервые видела девочку невесёлой. Но и грустной она не была. Сэйди казалась просто… нормальной – как все обычные девчонки в представлении Эйприл.

– Папа работал в компании Винтерборнов, – произнесла Сэйди. – Он был изобретателем. Очень, очень хорошим. После несчастного случая, когда Габриэлю понадобился учитель… – Девочка замолчала, словно остальное в объяснениях не нуждалось. – Папа обучал его восемь лет. До самого колледжа. – Сэйди обернулась и окинула взглядом комнату с лабораторией, книги и плакаты, которые выглядели очень старыми. – Он здесь преподавал. А ещё устроил временную лабораторию и делал открытия, и… мой папа здесь преподавал, – сказала Сэйди ещё раз, и Эйприл задумалась. Что бы она чувствовала, оказавшись там, где раньше была её мама, и занимаясь тем же, чем занималась она? У Эйприл не было никаких идей, но она немного иначе взглянула на Сэйди, зашагавшую обратно к своим пробиркам, доске для заметок и будущему «СэйдиМату» номер восемь.

Эйприл с трудом подавила зависть, снова опустив взгляд на полки.

Здесь были книги Габриэля Винтерборна. Его модели. Его уроки и его детство – прямо здесь, среди этих полок и стен. Её пальцы, как магнитом, потянуло к словам, вырезанным глубоко в дереве шкафа. «Здесь был Габриэль». Под ними была ещё пара слов. «Иззи тоже».

– Привет, ребята! – В комнату вошла мисс Нельсон, и Эйприл удивилась такому совпадению.

– О, замечательно. Похоже, вы уже освоились, – сказала женщина, заметив Вайолет, которая рисовала на доске. – Колин, ты уже написал…

– Тысячу слов о падении Римской империи с акцентом на расцвете Константинополя? Сейчас сделаю.

– Хорошо, – сказала мисс Нельсон, затем на мгновение задумалась. – Да, Колин. Пиши по-французски.

Эйприл ожидала, что мальчик будет спорить, но тот просто пожал плечами и сказал:

– Oui. – Словно это было самое простое задание в мире.

Потом в комнату вошёл Смиттерс с толстой стопкой бумаг в руках.

– Кто тут готов решать тесты? – Дворецкий говорил с энтузиазмом, подозрительно похоже на Сэйди, протягивая бумаги Тиму и Вайолет.

Эйприл собралась занять своё место за столом, когда её окликнула мисс Нельсон:

– Эйприл? Можно тебя на пару слов?

Сегодня Женщина-в-белом была Женщиной-в-синем. Не таком, как небо снаружи – скорее как море за окном. Мисс Нельсон была одета в синее с ног до головы, и Эйприл ощущала странное спокойствие, просто глядя на её наряд, когда шла вслед за женщиной в коридор.

– Как ты, Эйприл? – спросила мисс Нельсон. – Уже оправилась от того случая за завтраком? Ожоги остались?

– Да. То есть нет. То есть да, уже оправилась. Нет, ожогов не осталось, – сказала девочка, понимая, какого именно ответа ждала от неё мисс Нельсон.

– Хорошо. Я рада. Но, Эйприл, я хотела поговорить с тобой о другом. Мне сказали, что этой ночью в коридоре разбилась ваза.

Мисс Нельсон смотрела на девочку так, словно её мало интересовал ответ – она хотела увидеть реакцию Эйприл, и та прекрасно уловила разницу.

– Это не я! – выпалила она чересчур быстро. – Честное слово. Я этого не делала.

Было что-то странное в том, как мисс Нельсон смотрела на Эйприл. Не то чтобы она злилась. Скорее беспокоилась. Не о вазе. О самой Эйприл. И девочке это очень не нравилось.

– Если ты вдруг что-то сломаешь, прольёшь или испачкаешь… – начала мисс Нельсон. – Если случится что-то такое, не бойся рассказать мне, хорошо? Здесь живут дети, Эйприл. Вещи могут ломаться. И рваться. И разлетаться на тысячу осколков посреди ночи. Такое случается, потому что жизнь неидеальна. Дети неидеальны. Да и взрослые тоже, уверяю тебя. Здесь у тебя не будет проблем, если ты что-то сделаешь не так. Это не такой дом.

Эйприл подумала про длинную чёрную машину, разношёрстную компанию детей, живущих как короли и королевы, и высокий забор, который отгораживал это место от остального мира. И не могла не задаться вопросом, который дремал где-то глубоко внутри последние двадцать четыре часа:

«Тогда какой это дом?»

Но Эйприл не решалась спросить это вслух, поэтому просто сказала:

– Я ничего не ломала.

Мисс Нельсон покачала головой так, будто была сильно разочарована.

– В этом доме никто не будет против, если ты что-то натворишь. Но мы против того, чтобы ты лгала.

– Это была не я! Вазу разбил… – «Страж», – подумала Эйприл, но не решилась сказать это вслух. – Её разбил кто-то другой. Я слышала, что…

– Значит, ты всё-таки выходила из спальни посреди ночи и бродила по коридорам?

– А что, выходить из спальни запрещено? – огрызнулась Эйприл.