Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)

– Госпожа Талик, уж простите, – помотал головой – выглядело это довольно глючно, потому что шея была примерно той же толщины, что голова – капитан Верм, – но влезть в эту машину только для того, чтоб взорваться, и любой другой из нас с тем же успехом может. Ни к чему рисковать женщине, тем более вашего ранга женщине.

– Это ещё что за соображения, Верм? – прищурилась Талик, – вроде как, женщина – так место моё не на поле боя, а на кухне? Вроде как, летела я сюда для того, чтоб вам привет из родных мест передать? Летела я сюда потому, что Колменарес, будь он неладен, успел уже к границам отчалить, а из остальных вы ближайшие… Не говорите мне тут. У вас каждый человек на счету. Вы вот именно что солдаты, обученные, вы здесь нужны… А чтоб подорваться – вот тут и я сгожусь. Давайте, не рассусоливайте тут дальше – всё равно переубедить меня не сможете, это даже папаше моему удаётся не всегда – и лучше дорогу мне расчистьте. И гоните этих недобитков марговских, чтоб только пятки их сверкали!

– Госпожа Талик, вы это как представляете себе? Как мы в глаза отцу вашему смотреть будем, если вас сейчас отпустим?

– Гордо. Как подчинившиеся долгу и послужившие родине. А если ещё пять минут со мной тут попререкаетесь – так и смотреть нечем будет.

– Госпожа Талик… – первый помощник Верма Камур, может быть, и был, как говорили о нём, несколько… дубоват, зато детали подмечал отменно, – а… Колменарес-то тут при чём? Непременно вам именно лекоф-тамма нужен?

Талик облизнула губы, думая, продолжать ли. Впрочем… уж это-то должно их убедить.

– Нужен. Колменарес, как вы знаете, на охране Ранкезы оставался. Я на него изначально-то рассчитывала, да вот – пока я ушами хлопала, Колменарес, с ребятами-полицейскими, отправился к границам… Не успела я его перехватить. Дело нужное, не спорю – ожидать удара по планете с любой стороны можно, и с хуррской тоже, почему нет. Хоть Хитка и заявляла, что они наши друзья, если что, но вы ж знаете, дружба перекупается… Но там-то ещё бог весть, что будет, возле этой Хитки, а здесь… Наши ребята тут переговоры перехватили… Ну да, вы думали, они там совсем лаптем щи ковыряют? Вот этот отряд, который сейчас ребята Зааса держат… Им с Громахи указ поступил – подождать, пока наши выдохнутся, и – разделиться. Часть из них – пойдёт к Громахе, вам и отцу в тыл ударят. А часть – пойдёт к Ранкезе. Поняли теперь?

Вадим торжествующе взвыл, вцепившись в винты.

– Есть! Голубчик у меня в прицеле! Илмо, жми!

Конструктивным недостатком их сборного орудия, который так и не получилось преодолеть, было расположение гашетки орудия слишком далеко собственно от оптики, так что одновременно следить и стрелять было невозможно. Впрочем, реакция у Схевени была отменная.

– Есть! Попали!

– Что, падает?

– Падает!

Логично, поскольку действие происходит не в космической невесомости, то парализованный оружием лекоф-тамма летательный аппарат не завис в воздухе, а, под воздействием силы гравитации, рухнул вниз, ударившись об одну из опор козловой конструкции, на которой крепилась лебёдка, и отлетев куда-то к краю насыпи. Вадим оторвал от окуляра переполненное эмоциями лицо.

– Теперь быстро! Забандиакко, вы говорили, что мы можем взять один из ваших атмосферников…

Косматые брови хурра взлетели в ужасе.

– Сейчас? Туда, в ночь? С ума сошли?

– Забандиакко, другого шанса у нас может не быть! Мы должны захватить пилота. Может, он и не может сейчас, после нашего удара, вызвать товарищей, но до утра там нас ждать он не будет! Действовать надо – сейчас!

– Чёрт с вами, летите!

Приблизительную, разумеется, «карту аномалий» они изучили ещё днём. Вкратце разобрались в принципах управления атмосферника – машина была несложной, и после истребителей воспринималась как простейший учебный тренажёр – тоже загодя. Да и просто, действовали на адреналине, не оставляющем места сомнениям.

Ночная темнота на Ракуме, несмотря на практически полное отсутствие техносферы и мелкокалиберность её единственного спутника, который язык не поворачивался назвать луной, никогда не была полной. Слабо фосфоресцирующие болотные испарения расцвечивали пейзаж внизу готично-сюрреалистическими красками. Слабо, на грани различимого, подсвечивались контуры временных аномалий – днём это заметить было сложнее, да и ночью не всегда можно было отличить от свечения болотных туманов, но Вадим заметил пару таких мест.

– Направо! Вон он, родимый… Ага, додумался, выбрался из кабины…

Додумался – было не совсем верное слово. Главной удачей пилота было то, что он сумел это сделать до того, как в эту кабину ласково постучались полицейские. Парализующий удар лекоф-тамма заблокировал все системы, в том числе открыть кабину обычным способом было невозможно. Судя по всему, пилот разрезал замок лазером.