Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)

– Твоя мать, вроде бы, была немногим старше? Так, вот только не надо снова про то, что она умерла. Я умирать – не собираюсь. То есть, когда-нибудь умру, конечно, но не сейчас. Я же тебе, кажется, уже запрещала смотреть на меня так, словно уже видишь меня в гробу с веночками?

– Запрещала, – улыбнулся Лоран.

– Ну вот. Ждать совсем немного осталось, после этого я смогу выбираться в город на разведку. Я б и сейчас попыталась, но боюсь, с пузом я приметнее, чем без пуза. Жаль, конечно, уже давно душа просит холодильник, но надо быть благоразумными. Хорошо, если тебе кровь вексов и правда подходит… Завалить векса – это, правда, дело непростое…

– Да его не обязательно заваливать, они часто запутываются рогами в ветвях, кусай и пей. Потом отломить несколько веток, он освободится и умчится радостный, до обидчика ему и дела нет. Тем более что, кажется, они боли и не чувствуют особо.

Люсилла заправила под косынку выбившуюся прядь и приготовилась к новой лекции о флоре и фауне Экалты.

– Это сильные звери, они очень похожи на таких же на Бракире, потому их и назвали тоже вексами. Цвет только другой, шкура более пятнистая, ну и рога по форме отличаются. Но опасные в той же степени, в брачный период они дерутся в мясо, причём не только самцы с самцами, но и самки с самками. Видел, какие шрамы на шкурах? С обычным охотничьим ружьём против векса и думать нечего, в старые времена, говорят, они могли с десятью стрелами убежать, и ничего. Против них с топором или рогатиной выходили, и это дело для смелых, потому что ещё неизвестно, кто кого… Это было одной из высших охотничьих доблестей – добыть векса, конечно, только если дело происходит зимой.

– Почему?

– Ну ты гений зоологии! Потому что зимой ветви деревьев более хрупкие, да и вексы, из-за брачного периода, злее, они реже вот так запутываются в ветвях. Нет никакой доблести зарубить запутавшегося зверя, так что если охотник принесёт векса летом или весной – над ним все будут смеяться, а вот если зимой – уважение обеспечено.

– Выходит, я трусливый охотник.

– Ничерта подобного. Ты же не только не убиваешь зверя, а даже свободу ему даёшь. Не, мы тут совершенно точно в куда более выгодном положении, чем было у тебя в детстве. Тепло, еда есть…

– Там в домах тоже тепло было, люди, которые жили до нас, оставили печки, а кое-где и тёплые вещи. Для матери отец ловил рыбу и птицу, иногда находил выброшенных морем больших моллюсков – они в таких северных широтах не живут, но течением их часто относит, их мясо очень вкусно, а в раковинах можно найти жемчужины, которые потом можно выменять на что-то полезное. Раковины некоторых из них тоже ценятся. Ну, и им помогали живущие там монахи, делились пищей, вещами… Когда мать, из-за беременности, не могла давать отцу свою кровь, и потом, когда родился я, а она умерла, нам помог выжить один из этих монахов – его кровь была похожа на человеческую, потому что он происходил из какого-то особенного рода, был довольно сильно похож на землянина, у него была густая борода… Но долго так продолжаться всё же не могло, отец понял, что нужно уехать туда, где будет легче найти пищу для меня, где больше людей. Когда мы растём, нам нужно питаться чаще, чем взрослому ранни. А на Минбаре, по крайней мере, в тех широтах, людей мало…

Люсилла брезгливо отбросила в траву гриб, который с её точки зрения был недостаточно хорош.

– Наверное, всё же жаль, что вы не смогли остаться на Минбаре, я слышала, минбарцы народ деликатный, вас бы там не обидели. По крайней мере, там с тобой не случилось бы того, что случилось.

– Ну, мы этого точно не знали. Да и… нигде не любят чужаков. На людей мы хотя бы больше похожи внешне, в человеческих колониях затеряться легче.

– Ну да… Да и люди вам хотя бы подходящая пища… Ну, хорошо, что хорошо кончается, и хорошо, что ты попал сюда. Здесь не рай, разумеется, но ты гражданин, и не рядовой при том, может быть, конечно, ты и там мог когда-нибудь хорошо устроиться… Но как по мне – ведь именно здесь вы с отцом перестали прятаться. Это должно было когда-нибудь произойти, это правильно, это хорошо… Да, знаю, и это говорит преступница, которая в своей жизни очень много лгала, в том числе выступала под чужими именами, если было надо. Но как бы я хотела, чтобы нам такого делать не пришлось…

– Под настоящими именами нас вряд ли где-то поженят.

– Да может, где-то и поженят, не везде же имя твоего отчима имеет такое влияние. Но туда, где не имеет, ещё добраться надо… А мне хотелось бы, чтобы под настоящими. Мне нравится твоё имя. Я тут смотрела на твоё свидетельство о рождении… Я не умею читать по-минбарски, даже не знаю, что из этих значков что означает… В смысле, понятно, там на земном дублируется…

– Хочешь, могу научить. Я сам его совсем немного знаю, насколько отец научил.