Ключи Марии

Я со страхом всматривался вниз, но видел только черную непроглядную темень, которая очень медленно начинала разрежаться. Скоро блеснула в свете луны река, пересекавшая долину, и тут же проявилась земля. Вверху послышался мат капитана, он пытался направить свой парашют в долину, испугался, что его несет в лес. Мы приземлились недалеко друг друга на равнине. Капитан вытащил из рюкзака саперную лопатку и велел мне аккуратно срезать дерн, выкопать яму и сбросить в нее наши парашюты. Я все сделал, присыпал землей, утрамбовал и снова прикрыл дерном. Затем он приказал захватить радиомаяк и следовать за ним.

Шли мы вдоль реки. Капитан сверял направление по компасу. Сизый туман тут обволакивал все вокруг, по правую руку тянулись горы, по левую текла река, за ней темнел густой лес, из которого доносились дикие звуки – то бессмысленный крик совы, то словно тяжелый вздох. Я брел, равномерно переставляя ноги, стараясь не спешить и не останавливаться. Но через часа два устал и попросил сделать привал. Капитан не возражал. Он вынул из рюкзака бутерброд с колбасой, флягу с водой и дал мне, а сам закурил. Был он сейчас мрачен и молчалив. Мне хотелось узнать, куда же мы идем, но спросить его об этом я не решился. Возникло предчувствие, что он все равно не скажет, потому я и делал вид, что мне все равно. Видимо, такое мое поведение удивляло капитана, потому что он время от времени поглядывал на меня, словно дожидаясь вопроса. В конце концов, объяснил, что мы установим радиомаяк в определенном месте, а потом двинемся вглубь вражеской территории, найдем удобное местечко и будем там ждать сигналов маяка.

Это мне показалось странным. Ведь мы должны были делать вид, что мы – немцы? А значит, он должен был мне выдать соответствующие документы и деньги. Но я и дальше ни о чем не спрашивал.

Затем мы снова брели вдоль реки, слава богу никого на пути не встречая. И снова сделали привал. К тому времени уже светало, хотя солнце не просматривалось через сизый туман, накрывавший долину. Неожиданно капитан приказал карабкаться вверх. Гора с северной стороны была каменистая, покрытая густым мхом и кустами орешника и ежевики. Подошвы ботинок соскальзывали с замшелых камней, я хватался за ветки кустов, чтобы не покатиться вниз, да и радиомаяк своей тяжестью пытался опрокинуть меня назад.

– Там, на самой вершине, – сказал капитан, тяжело дыша, – установи радиомаяк и замаскируй его ветвями. Возьми тесак. – он протянул мне длинный изогнутый нож. – наруби веток.

Я взял тесак и снова полез вверх. Капитан, видимо, решил не подниматься на самую вершину. Я услышал за спиной, как он сбросил рюкзак, чиркнул спичкой и закурил, потом вкусно затянулся и вдруг вскрикнул. Я ухватился за ветки орешника и оглянулся: капитан, поскользнувшись на мшистых камнях, покатился вниз, отчаянно взмахивая руками и пытаясь поймать какую-нибудь ветку. Однако гора была слишком крутая, и его несло с такой силой, что ему оставалось только ругаться и вскрикивать, его, видимо, здорово било о камни.

Я не мог ему ничем помочь. Спускаться с радиомаяком было бы еще опаснее, чем лезть вверх, поэтому я продолжил свой путь. Весь вспотевший, я наконец взобрался на вершину и обессилено упал на землю. Капитана не было видно, туман надежно прятал подножие горы. Отдохнув, я подумал, что, пожалуй, хватит с меня этого всего. Я посмотрел на противоположный спуск горной гряды, там тоже тянулась долина, а в ней виднелись дома, из труб которых поднимался дым. Что мешает мне плюнуть на все и уйти? Однако я не имел ни малейшего понятия, где мы находились. Не было ни запаса продуктов, ни оружия.

Южный склон горы покрывали сосны. Я нашел широкое углубление между деревьев, и положил туда радиомаяк, потом нарубил веток и замаскировал его. Следов человека, даже просто тропинок на этой величественной горе не было. Я не знал, с какой целью устанавливается радиомаяк, но подозревал, что не для добрых дел. Поэтому включать его не стал.

Спускаясь, подхватил рюкзак капитана. Несколько раз окликал его, но он не отзывался. Может, убился? Такой финал этой истории нельзя было бы считать наихудшим. Я бы забрал у него оружие и отправился дальше.

Но нет, он не убился. Он был жив и сидел посреди окровавленного снега. Я подошел. В руке он держал пистолет, его лицо было искажено от боли. Глядя на него, я словно ощутил вкус крови на языке. Он с трудом поднял голову и прохрипел:

– Радиомаяк установил?

– Так точно, товарищ капитан.

– Красную кнопку нажал?

– Так точно! – соврал я.

– Хорошо замаскировал?

– Так точно!

Я увидел, как его дрожащая рука с «Вальтером» начинает медленно, с трудом подниматься. Я подумал, он хочет отдать мне пистолет. Но он сказал:

– А теперь получи поощрение за точное исполнение приказа!

Я резко швырнул в него рюкзак, пистолет выпал из руки. Его мутный взгляд остановился, замер, а из угла сомкнутых губ потекла кровавая слюна. Голова упала на грудь.