Ключи Марии

– Да закрывай сколько хочешь! – Она подняла на него взгляд. И только тогда он понял, что до этого момента она на него не смотрела, а значит, говорила скорее сама с собой, чем с ним. – Я жду того часа, когда жизнь моя обретет смысл. И он то приближается, то исчезает. Но когда приближается, то не настолько близко, чтобы я могла за него ухватиться и понять, что я тут не зря!

– Тут? – Олег оглянулся по сторонам и сразу поймал на себе презрительный, уничтожающий взгляд Рины.

– Тут, на земле, – прошептала она сердито. – Это ты, не имея в жизни никакой миссии, можешь быть счастлив и спокоен! Я так не могу! Я знаю, что время придет! Но я устала ждать! Я так устала!

– Миссия? «Время придет»? – повторил он ее слова. – Тебя что, сектанты оболванили?

– Ненавижу, – не глядя на него, прошептала она.

Ее взгляд ушел на бутылку коньяка на письменном столе. Она резко вскочила, сбросив одеяло и выронив из руки уже пустой бокал. Под звон разбивающегося стекла Олег подскочил к ней, усадил снова на диван, сам сел рядом, накрыл ее одеялом.

– Ну успокойся, извини! Я не должен был тебя оставлять… Я виноват.

Она отрицательно мотнула головой.

– Ты тут вообще не при чем! Пока не причем!

– Давай я сделаю чай! – более уверенно заявил Бисмарк, поднимаясь с дивана. – Мне тоже надо, я тоже по этой мерзкой погоде бродил! Поесть хочешь?

Рина кивнула.

Бледность не сошла с ее лица и через полчаса, когда они сидели в теплой кухне и ели макароны.

– У меня к тебе есть очень много вопросов. – заговорил Олег.

– Да? – Рина оторвала взгляд от тарелки. – Ну задавай!

– Что ты делала прошлой ночью на Печерске?

– Где?

– На Редутной, 19-А! В доме с завитым виноградом балкончиком.

Рина задумалась. Сжала губы, прищурила глаза, словно вот-вот собиралась заплакать.

– Я этого адреса не знаю, табличек с улицей не видела, – произнесла она после минутной заминки. – Меня на машине привозили…

– Врешь, – спокойно выдохнул Бисмарк. – Ты туда сама приехала. Увозили на машине, это точно!

– Ты что, за мной следил? – Спросила она голосом, полным усталого изумления и без малейшей нотки обиды или возмущения.

– Да, а что?

– А зачем? – взгляд девушки снова невинно уставился в его глаза.

– Понимаешь, – Бисмарк собрался с мыслями. Он понимал, что вот-вот своими собственными словами заведет себя на минное поле, с которого можно и не вернуться. Но все-таки продолжил. – Попробуй быть честной! Но сначала послушай меня! Я себе живу и занимаюсь одним интересным, хоть и авантюрным делом…Да, правда, я при этом совершенно счастлив и спокоен и никакой особой миссии в жизни не ищу и не выполняю! И вот я себе живу и вдруг появляешься ты, пьяная и непредсказуемая, ну точь-в-точь, как сейчас!…

– Я не пьяная, – возразила Рина, слезы в этот момент очень отчетливо прозвучали в ее голосе. То ли будущие, то ли прошлые.

Бисмарк кивнул и едва заметно улыбнулся.

– Я не буду слишком много говорить, ты и сама все прекрасно помнишь! Ты появляешься и выясняется, что ты тоже как-то связана с этим делом, только со стороны финансовой, бухгалтерской… За тобой кто-то охотится, ты от кого-то прячешься, вся такая загадочная и сотканная из тайн и смертельной опасности… Пропадаешь, появляешься… Вместе со своим «братом» Колей или по отдельности. И вы мне вдвоем внушаете, что я должен о тебе заботиться, тебя от кого-то охранять!… При этом я от того же Коли знаю, что ты сама можешь себя защитить так, что человек с асфальта не поднимется! А кроме того, у тебя… у тебя, как и у меня… Нет, я об этом пока даже спрашивать не буду! Ты мне просто расскажи, как все это получилось? – Олег бросил взгляд на потолок, словно ожидал ответа не от Рины, а сверху, от самого создателя. – А потом, когда я, беспокоясь о твоей безопасности, слежу за тобой, чтобы знать, где тебя искать, если что-то случится, ты спрашиваешь: зачем я за тобой слежу? Так, может, хоть что-то расскажешь? Например, почему в доме, в который ты пришла, оказался десяток чужих младенцев с медсестрами? Что там вообще происходит в этом доме?

Рина тяжело вздохнула. Олег продолжал внимательно смотреть ей в глаза в ожидании ответа. Она бессильно отвернулась.

– Это все из-за моего состояния, – наконец выдавила она из себя.

– Ложное материнство? – несколько саркастически произнес он.

Рина кивнула.