Ключи от понедельника

— Это неважно. Вы любили её, поэтому она тут. На этих полках хранятся воспоминания.

Я перебирал кучу вещиц из своего прошлого, и это доставляло мне удовольствие.

— Знаете, Марта, а ведь здесь нет вещей, которые вызывают плохие эмоции.

— Не стоит расстраиваться, — улыбнулась хозяйка. — У вас ещё всё впереди.

— А эта как тут оказалась? — Я держал в руке фотографию родителей. — Она должна быть в семейном альбоме. Всегда там была.

Марта заглянула через плечо:

— Перед самой смертью ваш отец спрятал эту фотографию или уничтожил — то мне неизвестно. Поверьте, в альбоме её уже нет.

— Зачем он это сделал?

Перевернув фото, я увидел на другой стороне цифры и символы. Цифры стояли в ряд, а символы располагались по кругу, в центре которого был изображён символ, похожий на крест с изогнутыми краями.

— Я много раз видел эту фотографию, но никогда — обратную сторону. По-моему, это руны?

— Это руны, — подтвердила вездесущая белка, устраиваясь у меня на плече. — Только не наши. У нас есть похожие, но значения этих не знаю.

— Получается, отец что-то предчувствовал и не хотел, чтобы фотография попала в чужие руки? — вслух рассуждал я.

— Боюсь, вы правы, — согласилась Марта. — Видимо, тут зашифрована важная информация и эта тайна была важна для вашего отца.

— Он знал про вас?

— Трудно сказать. Знакомы мы не были, — пожала плечами хранительница.

— Я могу забрать фото?

— Забрать можете, но в вашем мире оно превратится в пыль. Это произойдёт при любом варианте: существует фотография там или уничтожена.

— А если… — Я достал телефон и сделал несколько снимков.

Марта почесала ладонью лоб.

— Может сработать. Мне на этот счёт ничего не известно.

Мы вернулись к столу.

— О чём вы говорили с белкой?

— Она быстрее меня сообразила, что к чему. Я лишь хотела убедиться в её правоте. Дело гораздо путаннее, чем может показаться. Об этом свидетельствуют руны, в значении которых вам нужно разобраться. Белка пойдёт с вами. Она так решила.

— И чем она может помочь?

— Мы не можем властвовать над своими мыслями и желаниями. Но тем, что на них влияет, управлять можем.

— Окружающим нас миром… — задумчиво закончил я.

— Да, и Рататоск хороший помощник в этом. Вы потом поймёте мою правоту.

Белка шустро прыгнула мне на плечо и сползла под футболку.

— Как нам отсюда выбраться?

— Используйте свой дар. Здесь есть дверь. Она там, — показала направление хранительница.

Я поблагодарил её за помощь и пошёл в указанном направлении. Там действительно оказалась дверь. Очень старая, с железными коваными петлями. Она стояла просто на полу, без стен и потолка. Без тени сомнения толкнул её и оказался на залитой солнцем поляне. Точнее, на аккуратно подстриженном газоне, усеянном искусственными холмами, овражками и водоёмами. Это было поле для гольфа. Впереди, метрах в пятидесяти, привлекательная женская фигурка с клюшкой на плече активно жестикулировала и что-то кричала невидимому собеседнику. Подойдя ближе, я залюбовался стройной девушкой в короткой белой юбке, обтягивающей голубой футболке и кроссовках. На голову она то и дело надевала и тут же снимала бейсболку. Когда я подошёл ближе, барышня в сердцах топнула ногой и с силой бросила в траву клюшку вместе с головным убором.

«Бестолочь!» — кричала девушка в сторону горизонта и грозила туда же кулаком. Бестолочью оказался забавного вида мужичок, испуганно мечущийся в разные стороны с надеждой понять, что от него требуется. Его длинные спутанные волосы торчали в разные стороны. Всклокоченная борода до самого пояса развевалась в такт метаниям по полю. Из одежды на нём были огромные висящие на подтяжках шорты, которые то и дело подпрыгивали до самой груди, обнажая худые ноги, обутые в кирзовые сапоги. В одной руке он держал длинный шест с красным флажком на конце, а другой пристраивал к глазу постоянно выпадающий монокль.

— Надеюсь, ты на меня камень за пазухой не держишь? — улыбнулась Лилит, глядя на мой раздувшийся живот.

Живот тут же зашевелился, и через горловину футболки на свет появилась голова моего «домашнего» животного.

— Мне кажется или тут пахнет серой? — нарочито громко спросила белка, делая склочную морду.

Лилит засмеялась и захлопала в ладоши.

— Обалдеть! Это же Рататоск! Какая прелесть!

— Чего? Фильтруй хрюханину, кошёлка крашеная! — возмутилась белка. — Сама ты прелесть… — и немного подумав, добавила: — Мордора!

— Тося, — как можно ласковее улыбнулась Лилит. — Если ты сейчас не заткнёшься, я тебе хвост оторву вместе с задницей.

Белка набрала было воздух, но осеклась. Получился лишь глубокий вздох. Она нахмурилась и, показав обидчице язык, демонстративно повернулась задом. «Сама задница!» — тихо прошипела белка рядом с моим ухом. Я не сдержал улыбку и, чтобы не выдать подругу, прикрыл рот рукой, как бы почёсывая нос. Лилит это заметила и цыкнула. Тося, проворно обвив мою шею, сползла обратно под футболку. Мы не выдержали и рассмеялись.

— Тося? Мне бы и в голову не пришло её так назвать.

— Ага. Рататоск — язык сломаешь выговаривать.

Белка сердито заёрзала у меня под майкой, но промолчала.