Клуб алкогольных напитков

Коньяк протянул руку, и Виски в меру своей природной сомнительности (хотя она возникла скорее в ходе жизни, в которой его ни раз «оставляли в дураках»), все же подал ему саквояж.

— Интересно, — рассматривая со всех сторон эдакую вещь, проговорил Коньяк. — Я так понимаю, кода ты не знаешь?

— Естественно, нет.

— Но при желании, его можно открыть, — потер подбородок пожилой джентльмен.

— Не спеши. Скорее всего в этом замке есть какой-то подвох, — смекнул Виски.

— Все возможно, — согласился друг.

Они стояли в молчании и теперь оба смотрели на шкатулку. Мысли их были весьма схожи: попробовать открыть или все же бросить сие сомнительное действо, когда Виски все же сказал:

— Я собираюсь оставить ее при себе и посмотреть, к чему это приведет.

— Вот как, — ответил Коньяк, неуверенно посмотрев на своего собеседника. Было видно, что он бы такой выбор не сделал однозначно.

— Да, — кивнул Виски.

— Ты уверен? Все же я бы выбрал иной путь.

— Я не сомневаюсь, дружище, — похлопал его по плечу техасец и забрал обратно ящик. — Но согласись: эта вещь не просто так попала сюда. У него есть хорошая предыстория, я уверен.

— Бесспорно. И я готов биться об заклад, она темная. А я, как ты помнишь, стараюсь в последние годы избегать сомнительных выходок.

Виски просто кивнул, вложив в свою мимику свое понимание и принятие.

— И я, будучи твоим другом, посоветовал бы тебе того же.

Он знал, что Виски его не послушается. Это было в его характере: идти вперед, несмотря ни на что. Дерзость — имеет оттенок и хорошей черты: так человек всегда знает, кто на что способен, в том числе он сам.

Виски усмехнулся и молча помотал слегка головой. Но что хорошо между друзьями — мы принимаем друг друга со всеми нашими тараканами. Так и наши два джентльмена, лишь усмехнулись и пошли на завтрак. Правда в последний момент, Коньяк предпочел сходить к старпому и узнать, как лежит их маршрут и скоро ли они прибудут к назначенной цели.

Торопиться ли Коньяк, спросите вы? Да, дамы и господа, он явно хотел быстрее попасть в Новый Свет. А мы так ведь и не разъяснили причину столь большой спешки. Что ж и этому пришел свой черед.

Вы не поверите, но дело было связано с контрабандой, а точнее даже с самим Суррогатом. Этот скользкий тип не обошел стороной и нашего старину. И каким бы праведником не был Коньяк, и за ним кроились темные делишки. А все темное алкогольное так или иначе проходит через руки красавчика Суррогата. Виски был, естественно, в курсе этих дел, ведь и сам не был белым и пушистым. Но, с другой стороны, проблемы второго вечно его не отпускали, и он уже сам запутался, что страшнее иметь дело с Суррогатом или убивать невинных. Коньяк же предпочел тихую старость, поэтому по максимальному торопился закрыть все свои огрехи. И последним его делом было прикрыть лавочку в Новом Свете.

Постоянно прикрывая тылы друг друга, помогая с дистрибьюторами, лицензиями, акцизами, Коньяк и Виски шли нога в ногу через века. До сего дня, когда его покой опять не всколыхнула очередная проблема.

Старпом проинформировал его об основных моментах прибытия в Кальяри (чему весьма удивился Коньяк), а его собеседник продолжал уверовать его, что все пройдет гладко, ибо они здесь не первый раз, и связи Ром весьма крепки на этом участке суши. Что ж, в этом не сомневался джентльмен.

Его терзала лишь одна мысль: насколько осведомлены об этой остановке люди Суррогата. И сколько у него будет форы времени, чтоб избежать их кары.

— Хватить пить, Ром, — более сурово обратился он к капитану.

— Ты мне не указ, Коньяк. Это мой корабль, здесь я заправляю балом. Не нравится — вали!

— Мы не можем останавливаться в Кальяри, — сообщил резко он, будто боясь, что с минуты на минуту ее разум перестанет соображать.

— Да неужели? — усмехнулась она.

— Там нас ждут неприятности.

— Весьма любопытно, но сейчас я не хочу ничего знать, ясно. Проваливай!

— Люди Суррогата будут нас там поджидать, — признался в итоге мужчина, хоть правдой пытаясь привлечь пиратку.

— Да ты что? — последнее слово пьяная женщина растянула со смехом.

— Они придут по мою душу. Но не упустят возможности и прихватить и другие.

— С чего бы вдруг?

— А с чего вдруг мы в бегах, ты не подумала?

Ром пыталась как могла включить голову и соотнести дебет и кредит, но никак не улавливала нить. В связи с чем над нею сжалился Коньяк и все разъяснил.

— Мы с Винами дальние родственники.

Пиратка присвистнула.

— А я думала, вы кувыркаетесь вместе. Или у вас инцест?

— Не до шуток. Виски в курсе, естественно, но я им должен. Сестрам имею ввиду.

— Надо же. Они и тебя схватили за яйца, — усмехнулась пиратка.

— Если бы ты немного разбиралась в истории моего напитка, то знала бы, что он появился благодаря Винам, — сообщил ей Коньяк. — И я осведомлен, что нас могут поймать в Кальяри. Красное Вино перешла дорогу многим влиятельным людям, Суррогат не исключение. А Белое захватят для игр. А на меня зуб у Суррогата. Мы как-то имели с ним темное дельце, потом я пытался уйти. Что уж там говорить, до сих пор вон ухожу, — и Коньяк грустно улыбнулся.

— Все это не моя печаль.