Клуб Дюма, или Тень Ришелье

— Твой злейший враг — ты сам, — проговорила она равнодушно. Вид у нее тоже был утомленный, почти как минувшей ночью, когда они вернулись в гостиницу. — Тебе не хватает воображения. — Она ткнула указательным пальцем себя в лоб. — За деревьями ты не видишь леса.

Ла Понте застонал:

— Умоляю, давай оставим уроки ботаники до более подходящего случая. — Он все больше нервничал и все чаще оглядывался по сторонам, будто ждал, что вот-вот из-за угла выскочат полицейские и кинутся на них. — Пора уносить отсюда ноги. Я могу по своим документам арендовать автомобиль. Если поспешить, можно уже завтра переправиться через границу. Кстати, завтра будет первое апреля.

— Закрой клюв, Флавио. — Корсо вглядывался в глаза девушки, надеясь найти ответ там. Но, как в зеркале, увидел только отражения: залитая светом площадь, проезжающие мимо машины, его собственная физиономия — искаженная, карикатурная. Итак, ландскнехт сражение проиграл. Но нынче почетных и героических поражений уже не бывает. Давно не бывает.

И тут в лице девушки случилась перемена. Она смотрела на Ла Понте так, словно впервые заметила в нем что-то заслуживающее внимания.

— Ну-ка, повтори, что ты сказал.

Книготорговец разинул рот от неожиданности, потом запинаясь пробормотал:

— Про машину? Но ведь это элементарно. Если садишься в самолет, тебя заносят в список пассажиров. В поезде могут проверить паспорт…

— Да я не о том. Скажи еще раз, какое завтра число.

— Первое апреля. Понедельник. — Ла Понте растерянно поправил галстук. — Мой день рождения.

Но девушка уже забыла о нем. Она нагнулась к рюкзаку и принялась в нем шарить. Потом выпрямилась. В руке она держала «Трех мушкетеров».

— Ты невнимательно читаешь, — упрекнула она Корсо и протянула ему книгу. — Глава первая, строка первая.

Корсо никак не мог сообразить, к чему она клонит, но книгу взял и открыл. Глава называлась «Три дара г-на д’Артаньяна-отца». Он прочел первую строку и тотчас понял, где следует искать миледи.

XIV. Подвалы Менга

Ночь была жуткой.

П. дю Террайль. «Рокамболь»

Ночь была жуткой. Луара бесновалась, и вода поднялась так высоко, что в любой миг могла перехлестнуть через старые дамбы, защищающие небольшой городок Менг.

Гроза разразилась перед самыми сумерками, и до сих пор кромешную тьму над громадой замка то и дело прорезали молнии; огненные зигзаги, словно хлысты, щелкали над каменной пустыней — средневековыми улочками, по которым лупил ливень. Вдалеке, на другом берегу реки, сквозь порывы ветра, несущего содранные с деревьев листья, и сквозь стену дождя можно было увидеть огни, беззвучно летящие по автостраде Тур — Орлеан; и казалось, что ненастье проложило границу между недавним прошлым и незапамятным настоящим.

В гостинице «Сен-Жак», единственной в Менге, светилось только одно распахнутое настежь окно.

Оно выходило на маленькую террасу, куда легко было попасть прямо с улицы. В комнате перед зеркалом одевалась очень красивая высокая блондинка с собранными на затылке волосами. Она только что застегнула «молнию» на юбке, и теперь никто бы не догадался, что на бедре у нее вытатуирован маленький цветок лилии. Заведя руки за спину, она пыталась справиться с застежкой бюстгальтера, обтягивающего пышные груди, которые мягко колыхались при каждом ее движении. Потом надела шелковую блузку, сдержанно улыбнулась и, пока руки ее занимались пуговицами, внимательно изучала собственное отражение. По всей видимости, она осталась им довольна. Как можно было догадаться, женщина собиралась на свидание — ведь никто не станет наряжаться в одиннадцать часов вечера, не условившись с кем-нибудь о встрече. Что касается победной и слегка жестокой улыбки, с которой женщина поглядывала в зеркало, она, возможно, относилась еще и к новой кожаной папке, лежавшей на кровати. Из папки высовывались страницы рукописи «Анжуйского вина» Александра Дюма-отца.

Близкая молния осветила маленькую террасу у окна. Там, под коротким козырьком, с которого стекали потоки воды, стоял Лукас Корсо. Он сделал последнюю затяжку, отшвырнул промокшую сигарету и поднял воротник плаща, чтобы хоть как-то защититься от ливня и ветра. Снова сверкнула молния, и, будто при вспышке гигантского фотоаппарата, охотник за книгами разглядел мертвенно-бледное лицо Флавио Ла Понте. Промельки света и тени, а также струйки воды, сбегавшие по его шевелюре и бороде, делали книготорговца похожим не то на изнуренного монаха, не то на Атоса — мрачного, как само отчаяние, и сурового, как Божья кара. Вспышки прекратились, но Корсо чувствовал близость еще одного существа; рядом с ним под козырьком, кутаясь в свою неизменную курточку, притаилась Ирэн Адлер. И когда новая молния наискось резанула небесный свод и удар грома прокатился по шиферной крыше, из-под капюшона, скрывавшего лицо девушки, сверкнули два зеленых огонька.