Клуб Дюма, или Тень Ришелье

Он говорил также вежливо и любезно, с тем же неуловимым акцентом, как и на шоссе в Синтре. И продолжал спокойно стоять в дверях, вперив взор в охотника за книгами, словно ни Ла Понте, ни девушки вообще не существовало. С его нижней губы еще не сошла опухоль со следами меркурохрома, а два шва стягивали свежую рану. Сувенир с набережной Сены, зло подумал Корсо, краем глаза следя, как реагирует на появление гостя девушка. Но она, сперва выказав легкую оторопь, снова предпочла роль зрительницы, которую мало интересует ход событий на сцене.

Не теряя из виду Корсо, Рошфор обратился к миледи:

— Как они здесь оказались?

Женщина неопределенно махнула рукой:

— Нам попались сметливые ребята. — Она скользнула взглядом по Ла Понте и уставилась на Корсо. — По крайней мере один оказался очень сообразительным.

Рошфор снова кивнул. Он чуть прищурился и, видимо, обдумывал ситуацию.

— Это осложняет дело, — сказал он наконец. Потом снял шляпу и бросил на кровать. — Очень осложняет.

Лиана Тайллефер придерживалась того же мнения. Она поправила юбку и с глубоким вздохом встала. Корсо дернулся было к ней, но как поступить, не знал. Между тем Рошфор вынул руку из кармана, и охотник за книгами понял, что он левша. Понять было не так уж и трудно: именно в левой руке он сжимал револьвер с коротким стволом — маленький, иссиня-черный. Лиана Тайллефер подошла к Ла Понте и забрала у него рукопись Дюма.

— А теперь попробуй повтори, как ты меня обозвал. Сука? — Вдова стояла совсем близко от Ла Понте и смотрела на него с таким презрением, что казалось, вот-вот плюнет ему в лицо. — Ты ведь такой смелый…

Ла Понте смелым не был. Инстинкт самосохранения действовал у него безотказно, а замашки неустрашимого гарпунера он придерживал до моментов пьяной эйфории. И потому повторять он, конечно, ничего не стал.

— Я, собственно, здесь случайно… просто шел мимо, — заявил он самым мирным тоном, рыская глазами в поисках посудины, в которой можно было бы умыть руки — и разом откреститься от всей этой истории.

— Эх, Флавио, — медовым голосом произнес Корсо, — что бы я без тебя делал?

Ла Понте скорчил сочувственную гримасу и стал извиняться.

— Ты несправедлив. — Он обиженно наморщил лоб и перебрался поближе к девушке; видимо, место у окна показалось ему самым безопасным в комнате. — Ведь, если разобраться, это ты искал приключений, Корсо… К тому же для таких, как ты, смерть — ничто, пустяк… За что тебе и платят кучу денег… А в жизни и без того полно неприятностей. — Он как завороженный смотрел на револьвер в руке Рошфора. Потом обнял девушку и печально вздохнул: — Надеюсь, ты выкрутишься, Корсо. Но если с тобой что-нибудь случится, знай: на нашу долю выпадет тяжкое испытание — жить дальше без тебя.

— Свинья. Предатель.

Ла Понте посмотрел на него с горечью:

— Знаешь, дружище, я постараюсь забыть твои слова. Ты нервничаешь.

— Да, я нервничаю, помойная крыса.

— И это тоже я пропущу мимо ушей.

— Сукин сын.

— Ты мой старый товарищ, Корсо, и я готов стерпеть многое. В таких вот мелочах и проявляется дружба.

— Приятно видеть, — язвительно заметила миледи, — как вы прямо горой стоите друг за друга.

Корсо старался побыстрей шевелить мозгами, хотя в такой ситуации от любой мыслительной операции толку мало. Силой мысли не вырвешь оружие из руки целящегося в тебя человека; и пусть Рошфор ни в кого конкретно не целился, да и револьвер держал как-то вяло, важно было, что он этот самый револьвер вообще держал. С другой стороны, Корсо, конечно же, горел желанием заставить человека со шрамом заплатить ему по кое-каким просроченным счетам, но отлично понимал: той физической ловкостью, которая необходима для молниеносной атаки, он не обладает. Ла Понте из игры вышел. Оставалась одна надежда — на девушку. Лишь она могла изменить соотношение сил. Хотя и на нее, видимо, надеяться не стоило — во всяком случае, достаточно было взглянуть на Ирэн Адлер, чтобы всякая надежда испарилась. Если только девушка не была гениальной актрисой. Ирэн Адлер сбросила со своих плеч руку Ла Понте, снова присела на подоконник и наблюдала за сценой с необъяснимым безразличием. Как это ни абсурдно, казалось, что она решила до конца оставаться только зрительницей.

Лиана Тайллефер приблизилась к Рошфору с рукописью Дюма в руках, очень довольная тем, что сумела так быстро получить ее обратно. Корсо с удивлением обнаружил, что она почему-то не проявляла такого же интереса к «Девяти вратам» — книга продолжала лежать в холщовой сумке, которая валялась на полу у кровати.

— И что нам теперь делать? — услышал он тихий вопрос миледи, обращенный к Рошфору.

Как ни странно, Рошфор явно пребывал в нерешительности. Он водил револьвером туда-сюда, словно не зная, в кого же наконец прицелиться. Потом они с миледи обменялись долгим и полным тайного смысла взглядом, после чего он вынул из кармана правую руку и провел ею по лицу.

— Нет, здесь их оставлять никак нельзя, — решил он.

— Что же, тащить всех с собой? — возразила женщина.