Клубничный Яд

Так ли это, или ты пытаешься обезличить девушку, которую собираешься убить. В любом случае, мне это прозвище даже нравится. Мне так же нравится и то, которое дал мне Килл.

Мой взгляд падает на его руку, где осталась корка в форме полумесяца в том месте, куда я укусила его.

— Как твоя рука?

— Почти зажила.

В любой момент он может уйти, и я задаю вопросы, чтобы продолжить разговор:

— Почему у тебя нет акцента, как у остальных?

— Я вырос здесь.

— А Килл? У него тоже нет акцента. Он не из Ирландии, как его дядя?

Он качает головой.

— Нет. Он тоже вырос здесь.

— Но его воспитывали люди с акцентом, как же…

— Не знаю, что сказать тебе насчет Килла. Не пытайся его понять, он — призрак.

— Думаю, ты прав… — я прикусываю нижнюю губу, вспоминая, как он прокрался в мою комнату, чтобы смотреть, как я сплю.

Призрак… Скорее полтергейст.

— Ладно… — Ребел встает, поправляя свои штаны. — Мне пора идти. Килл скоро должен быть здесь.

Ребел поворачивается и направляется к двери, но внезапная паника охватывает меня. На этот раз не за себя и не от мысли, что я снова останусь одна. Я чувствую панику за Ребела, Килла, Шона и всех Хулиганов, кем бы они ни были.

— Ребел… — выпаливаю я.

Он слегка оборачивается.

— Да?

— Мой отец… Я не знаю, какое у вас с ним дело, но будьте осторожны. Вы имеете дело с человеком, который продал свою единственную дочь насильнику ради бизнеса.

Его глаза смягчаются, но рот сжимается в жесткую линию, прежде чем он снова поворачивается к двери.

— Ребел… — мой голос снова настигает его.

Он поворачивается и внимательно изучает мое лицо с мягким взглядом.

— Да?

— Они убьют меня?

Он слегка качает головой.

— Не знаю, Бьянка. Думаю, это зависит от твоего отца.

От моего отца? Нет.

С этими словами Ребел наконец-то выходит за порог, и я позволяю ему это. Дверь закрывается, щелчок замка стягивает мои внутренности в тугой узел.

Я никогда не выйду отсюда. Если я не могу доверять своему отцу, то не могу доверять и тому, что они меня отпустят. Я их не знаю, но я знаю Альдо Росси. Человека, у которого всегда есть козырь в рукаве. Моя безопасность зависит от чести человека, у которого ее нет.

Желание выбраться отсюда возросло десятикратно.

Прости, но пришло время использовать твои слабости против тебя, Килл. Ты можешь быть роботом, но, как сказал Ребел, тобой движут желания.

Пора узнать, насколько глубоко они скрыты.

После того как я припарковался возле дома Шона и остановил свою машину рядом с линией из внедорожников и мотоциклов, я вылезаю и открываю багажник, чтобы взять несколько пакетов со всякой дрянью, которые купил для Рыжей.

Прошлая ночь была ошибкой. Промашкой высшего уровня. Желание быть рядом с ней было невинным. Жутким, блядь, но невинным. Я не собирался ее трогать. Мне бы и в голову не пришло действительно что-то сделать, но вид ее, стоящей передо мной в этой тонкой белой майке, с большими, полными желания и нужды глазами, сломал мое самообладание, как высохшую ветку.

А потом всё обострилось. Бля, как же прекрасно всё было.

Мне следовало сдержаться и принять свои синие яйца с достоинством. Я сам выбрал этот путь, и должен был смириться с ним. Но ее стоны… выгнутая спина… то, как ее тело извивалось подо мной, когда она терлась своей влажной киской о мое бедро, — всё это заставило меня потерять чертов разум.

Между нами был разгорающийся пожар, и мы оба это чувствовали.

Я не мог остановиться. И я не собирался кончить в свои штаны, как тринадцатилетний идиот. У меня есть стандарты. Хотя, похоже, я не слишком-то выше того, чтобы достать свой член и кончить на прекрасные упругие сиськи, чуть не утопив ее в сперме.

Это не было моим высшим достижением, но и не полным отстоем.

И я видел этот взгляд в ее глазах, когда она смотрела, как я сжимаю свой член, будто пытаюсь убить ублюдка. Она облизала свои чертовы губы, зрачки расширились от похоти… Проклятье, если бы я продержался еще пару минут, готов поспорить, что она бы рванулась вперед и взяла его в рот.

Она хотела меня, и, твою мать, я хотел ее.

В Рыжей есть нечто особенное. Аура сексуальности, которую я не могу игнорировать. Каждое ее движение излучает энергию, которую я ощущаю в костях, в артериях, во всём своем существе. Вибрация, которая создает звуковые волны на неуловимой частоте, которую слышу только я. Я чувствую ее во всём своем теле, как хроническую боль, которую никакие седативные не смогут заглушить.

Она обвила свои гладкие, оливковые ноги вокруг моей талии, и когда я скользнул пальцами по ее возбужденному телу, то почувствовал, как киска жаждет меня, умоляя оказаться внутри.

Если честно, мне полагается медаль за то, что я не трахнул ее, прижав к каждой стене в доме Шона, как мне хотелось. Так что, на самом деле, я не такой уж мерзавец, каким считаю себя за то, что так ушел от нее. На самом деле, я вышел из комнаты, как святой. Джентльмен, потому что только кончил ей на грудь и просто ушел.

Всё зависит от перспективы.