Клубничный Яд

И тогда это происходит. Я не знаю, собиралась ли я это сделать или он это спровоцировал, но он делает шаг вперед, его бедра прижимаются к моим, и я тихо стону. Это было слабое, едва слышное дыхание, но его достаточно, чтобы Килл оскалился и зарычал, будто больше не может сдерживать своего зверя.

Я поднимаю взгляд, встречаясь с его глазами, в которых мелькает вспышка яркого синего света, прежде чем его губы обрушиваются на мои. Мои руки взлетают к его голове, я хватаюсь за его волосы, сжимая их в кулаке. И в этот момент я понимаю, что умру от рук ирландского убийцы, потому что не смогу контролировать свои чувства к нему. Потому что видеть его монстром, каким он является на самом деле, — опьяняет.

Его рука сжимается на моем горле, но его губы поглощают мои, и я пытаюсь вдохнуть через нос, чтобы не потерять сознание, пока не насыщусь им. Будто услышав мои желания, его пальцы ослабляют хватку, и рука скользит вверх к моему подбородку, в то время как его язык скользит по моим зубам, прося впустить его.

И я поддаюсь. Я открываю рот и переплетаю свой язык с его, заставляя его стонать и сильнее прижиматься ко мне. Его руки опускаются на мои бедра, сжимая их в своих широких ладонях, крепко, а затем он поднимает меня. Я обвиваю ноги вокруг его талии, втягивая его язык в свой рот.

— Проклятье, — шипит он сквозь поцелуй, неся меня к кровати.

Он разворачивается и садится на край матраса, усаживая меня себе на колени и притягивая за бедра так, чтобы между нами не оставалось никакого пространства. Я не теряю времени и начинаю тереться своим пульсирующим центром о его эрекцию, скрытую под брюками.

— Блядь, — снова рычит он. Его сильные руки направляют мои движения, помогая мне двигать бедрами, пока мы практически занимаемся сексом в одежде.

Он отрывает свои губы от моих.

— Почему ты так чертовски вкусно пахнешь? — спрашивает он, затем опускает губы к моей шее и втягивает в рот мою кожу.

Я знаю, что он оставит след, но мне всё равно. Я хочу этого. Мне нужна метка зверя.

— Какая я на вкус? — спрашиваю я, поднимая подбородок, чтобы удлинить шею и дать ему больше пространства.

— Как клубника, Рыжая.

И затем его губы снова на моих. Наши зубы сталкиваются от нетерпения, и мое тело содрогается при мысли о том, как он встанет с кровати и спустит свои брюки, просто чтобы освободить член для меня. Я снова трусь об него, представляя, как он вонзится в меня своим огромным членом, содрогаясь, потому что знаю, какой наполненной он меня сделает, как глубоко он проникнет. Где именно эти металлические шарики будут тереться. Мои хлопковые трусики теперь кажутся влажным напоминанием о том, насколько Килл разжигает мое тело и возбуждает меня.

— Попроси меня полизать твою киску, — рычит он, его бедра приподнимаются с кровати, чтобы оттрахать меня в ответ. — Скажи, как сильно тебе нужно, чтобы я попробовал этот сладкий нектар прямо из источника.

— О, боже, — выдыхаю я, прыгая на нем вверх и вниз, пока его брюки плотно прилегают к его члену. — Пожалуйста, Килл… — стону я в тот момент, когда его рычание вибрирует в моем ухе. — Пожалуйста, полижи мою киску. Ты нужен мне.

Я никогда не говорила так с кем-то. Я никогда не думала, что смогу так сказать. Я всегда думала, что меня бы смутило, если бы кто-то говорил грязные вещи мне, и уж тем более, если бы я сама должна была ответить. Но Килл умеет поглощать своей Тьмой. Он умеет опьянять своими словами, своим тоном, тем, как его большие, сильные руки хватают, сжимают, присваивают меня.

Мне нравится эта новая сторона, та, которая не боится просить то, что хочет. Сторона, которая не стесняется и не сомневается. Сторона, которая ведет войну с Киллианом Брэдшоу.

Мои чувства обостряются, когда Килл вдруг переворачивает нас, и я оказываюсь на спине, прижатая к матрасу, пока он нависает надо мной.

Его губы касаются моих, но мне этого мало. Я жажду его тела, прижимающегося ко мне. Тянусь к нему, но его губы отрываются от моих, и он встает. Поднимаюсь на локтях, чтобы посмотреть на него, надеясь, что он не уйдет.

— Раздвинь ноги, — приказывает он, его глаза сверлят меня.

Не раздумывая, я раздвигаю ноги, показывая ему свои мокрые и, вероятно, уже прозрачные трусики. Его челюстные мышцы напрягаются, когда он медленно вдыхает, расширяя грудь. Он медленно расстегивает свою белую рубашку с воротником, его глаза переходят с моих трусиков на лицо.

— Я собираюсь пожирать эту киску, пока ты не начнешь кричать, — хрипло говорит он, снимая рубашку с одной руки, обнажая рукав черных татуировок — историю, которую я мечтаю узнать.

Затем он снимает ее с другой руки, обнажая еще больше татуировок. Он аккуратно складывает рубашку пополам и укладывает ее на угол матраса.

— Ты даже не сможешь говорить завтра.

Килл стоит передо мной, одетый только в тонкую белую майку, заправленную в его хорошо сидящие брюки, и всё мое тело жаждет почувствовать его. Он — самый привлекательный, самый сильный мужчина, с которым я когда-либо сталкивалась, и он смотрит на меня, как на свою следующую цель.