Читаем Клубът на мъртвите полностью

Носех червена рокля — крещящо червена, като пожарна кола. Щях да зъзна цяла вечер, защото роклята ми беше с голи рамене, макар и с дълги ръкави, които се нахлузваха отделно. С цип на гърба и клоширана в долната си част — оскъдна долна част, ако трябва да съм точна. Баба ми би се хвърлила по корем върху прага, за да ми попречи да изляза на улицата в такъв вид. Но аз си харесвах роклята. Бях я купила от разпродажба в магазина на Тара; подозирам, че Тара я бе заделила специално за мен. В пристъп на внезапна лудост си бях купила подходящи за нея обувки и червило. А сега и ноктите ми, благодарение на Джанис! Имах и шал с ресни в сиво и черно, с който да се наметна, както и обшита с мъниста миниатюрна черна чантичка в тон с обувките.

— Я се завърти още веднъж — помоли Алсид с дрезгав глас.

Самият той носеше традиционен черен костюм с бяла риза и зелена щампована вратовръзка, която подчертаваше цвета на очите му. Очевидно нищо не можеше да обуздае буйната му коса. Може би той трябваше да отиде в салона на Джанис вместо мен. Изглеждаше красив и по мъжки грубоват, макар че по-точно би го описала думата „привлекателен“, отколкото „красив“.

Завъртях се бавно още веднъж. За жалост, не се чувствах достатъчно уверена в себе си и когато направих пълно завъртане, веждите ми сами се извиха нагоре в безмълвен въпрос.

— Изглеждаш слюнкоотделящо — каза той с неподправена искреност.

Въздъхнах с облекчение; едва тогава разбрах, че неволно съм затаила дъх.

— Благодаря — отвърнах аз, опитвайки се да не се хиля като идиот.

Качването в пикапа представляваше сериозно изпитание за мен заради сложната комбинация от къса рокля и високи обувки, но успях да се справя благодарение на един ловък тласък от страна на Алсид.

Пристигнахме в малко заведение на ъгъла на улиците „Капитол“ и „Роуч“. Отвън — нищо особено, но кафене „Мейфлауър“ се оказа точно толкова интересно, колкото го описа Алсид. Върху облицования с черно-бели плочки под бяха разпръснати маси, на които седяха най-различни хора — някои бяха издокарани като нас двамата с Алсид, други носеха джинси и спортни пуловери. Имаше и такива, които си носеха алкохол отвън. Радвах се, че с Алсид не си падахме по пиенето. Той изпи само една бира. Аз си поръчах студен чай. Храната беше много вкусна, без да е претенциозна. Вечерята ни продължи дълго и протече спокойно и интересно. Много хора познаваха Алсид; непрекъснато спираха до масата ни, за да го поздравят и да разберат коя съм. Някои от тях заемаха високи държавни постове, други — като Алсид — работеха в строителната промишленост, а някои от тях познаваха много добре и баща му.

Но между тях имаше и неколцина не съвсем примерни граждани. Макар че целия си живот съм прекарала в Бон Темпс, веднага разпознавам бандитите по съдържанието на черепните им кутии. Не казвам, че мислеха за това как трябва да очистят някого или да подкупят сенатор, или нещо друго в този дух. Самите им мисли бяха жадни — жадни за пари, жадни за мен, а имаше и един жаден за Алсид (но моят компаньон така и не разбра за това).

Но преди всичко тези хора — всички до един — жадуваха за власт. Предполагам, че в столицата на щата жаждата за власт е нещо съвсем нормално, дори и за затънал в бедност щат като Мисисипи.

Придружителките на най-алчните мъже бяха изключително добре поддържани и много скъпо облечени. Тази вечер аз не им отстъпвах по нищо, затова държах главата си високо изправена. Една от тях си помисли, че изглеждам като високоплатена проститутка, но аз го приех като комплимент — само днес, по изключение. Все пак й мина през ум думичката „високоплатена“. Една от жените, банкер по професия, познаваше Деби — бившата приятелка на Алсид — и ме огледа внимателно от глава до пети, за да разполага с подробно мое описание, в случай че Деби й го поиска.

Нито един от присъстващите, разбира се, не знаеше каквото и да било за мен. Чувствах се прекрасно в обкръжението на хора, които нямаха никаква представа за миналото ми, за образованието ми, за професията ми или за способностите ми. Твърдо решена да се насладя максимално на това усещане, аз се обаждах само, ако някой ме заговореше, внимавах да не разсипя храна върху красивата си рокля и се стараех да демонстрирам добри маниери — както на масата, така и при общуване. Самата аз се забавлявах чудесно, но не исках Алсид да попада в неловко положение заради мен, още повече че присъствието ми в живота му щеше да е съвсем мимолетно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века
Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза