Клыки и воспоминания

— В полном, — ответила она. — Лучше, чем в полном. — И это было абсолютной правдой. Она не могла себе представить более приятные ощущения и более идеального мужчину.

— Ты само совершенство, — согласился он, словно услышав ее мысли. Большая ладонь нежно погладила ее бедро.

Она вздохнула. Значит, именно над этим школьницы хихикают в раздевалках, а молодые девушки обсуждают за кофе в кафешке у колледжа. Джейн всегда чувствовала себя другой, она была слишком занята учебой и домашними делами, чтобы тратить время на парней. А теперь, в двадцать пять, она наконец-то поняла. Не дав себе времени подумать, она добавила:

— Я наконец-то чувствую себя нормальной.

Рис вскинул брови и насмешливо улыбнулся.

— Нормальной? Я рассчитывал на несколько иной результат.

Зачем она это сказала?

— Я… я… — Джейн поморщилась, пытаясь подобрать верное объяснение. — Я о том, что теперь понимаю все, о чем говорят другие женщины.

Его улыбка стала шире.

— Женщины говорят о сексе?

Она распахнула глаза, удивленная вопросом.

— О да, постоянно.

Выражение на лице Риса стало смесью веселья и изумления.

— В самом деле? Значит, порядочные леди вовсе не такие порядочные, какими кажутся?

Джейн нахмурилась. Она умудрилась снова забыть, что Рис живет не в том времени, что и все остальные.

— Ну… наверное, порядочные женщины говорят об этом не так уж много.

— Пытаешься сказать мне, что не общаешься с порядочными леди? — Он ухмыльнулся и притянул ее к себе. — Или что ты не одна из них?

Нет, она точно не одна из них. Если бы в ней было хоть что-нибудь респектабельное, она бы не позволила всему этому произойти. Она бы оставила его постель, как только проснулась. Но ее воспитание и рассудок покинули ее при одном лишь взгляде на Риса.

— Я… я совершенно точно не такая, как ты считаешь, — Джейн вздохнула, задумавшись, каким будет его мнение о ней, когда к нему вернется память. Она была уверена, что образ будет нелестный.

Рис отодвинулся и посмотрел ей в глаза. Несколько секунд он разглядывал ее молча.

— Почему ты так говоришь?

Что она могла ответить? Я не твоя невеста. Я просто женщина, которую ты встретил в убогой забегаловке.

— Так о чем ты? — повторил он, голос его стал ниже и требовательнее.

— Я-я имела в виду просто… — Она не знала, что сказать.

Он внезапно перекатился и притиснул ее к матрасу — его лицо оказалось прямо над ее.

— Мне все равно, кто ты, Джейн. Потому что теперь… теперь ты моя.

Его рот накрыл ее приоткрытые губы, поймав испуганный вздох. Поцелуй был агрессивным и настойчивым, не оставляющим сил оттолкнуть его. Хотя не то, чтобы Джейн этого хотелось. Она хотела принадлежать ему — очень хотела.

Он перестал целовать ее так же неожиданно, как начал. Уставившись на нее сверху вниз, он внимательно изучал ее лицо, и Джейн подумала, не вспомнил ли он что-нибудь. Кто он — кто она…

— Ты именно такая, какой я тебя считаю, — тихо ответил он, голос его прошелся по ее коже подобно бархату.

— Красивая, милая, честная и такая… такая желанная женщина.

От этих слов она должна бы растечься по матрасу лужицей блаженства, но нет — это ведь неправда. Особенно насчет «честной».

Он вздохнул и нахмурился.

— Снова совсем не та реакция. — Его хмурый взгляд смягчился, и он откинул прядь волос с ее щеки.

— У меня такое ощущение… — Она пыталась не врать. А значит, сказать лишь ту правду, которая не разрушит созданный Рисом мир, — что я тебя использую.

Он изумленно уставился на нее. А потом расхохотался и перекатился на бок, все так же прижимая ее к себе. Вибрация его груди послала теплую волну по ее телу.

Он снова навис над ней так, чтобы видеть ее лицо, прижавшись грудью к ее груди.

— И мне это нравится. А теперь тебе придется сделать из меня честного мужчину.

Она улыбнулась в ответ, но от чувства вины улыбка вышла натянутой. Честного. Снова это слово. Ведь это она спала с ним под фальшивым предлогом. Джейн чувствовала себя настоящей… какой же там был исторический термин? Распутницей? Ага, в самую точку.

Почему-то она думала, что Себастьян вовсе не это имел в виду, когда нанял ее для заботы о Рисе.

Себастьян сидел в гостиной и читал «Участь Сейлема», когда в комнату вошел Рис. Насвистывая.

— Доброе утро.

Себастьян уставился на брата. Рис никогда не свистел. И никогда не вставал в хорошем настроении.

И что это на нем надето?

— Что это на тебе?

Рис посмотрел на свою одежду — темно-коричневая застегнутая на все пуговицы рубашка и потертые джинсы.

— Джейн привезла это из Америки. По крайней мере, я так думаю, и мне показалось, что будет невежливо не носить эту одежду. — Он снова оглядел себя. — Вообще-то она довольно удобная.

Себастьян не знал, что сказать. Рис в джинсах. Он был слишком чопорным для нормальной одежды. Он всегда носил только черное. Себастьян даже удивлялся, что Рис не одевается, как Дракула, и не выскакивает из-за угла, как какой-нибудь грозный метрдотель.

Рис плюхнулся на стул, закинул ноги на кофейный столик, скрестив лодыжки, и широко улыбнулся.

Себастьян заморгал и, наконец, обрел голос.