Княгиня Ольга. Истоки

— Не смей называть так моего мужа, пёс! — срывается с губ Милицы, и только спустя мгновение она осознаёт, какую ошибку допустила.

— Муж, значит?! — ухмыляется один из восставших и показывает на неё пальцем. — Взять её, пусть ответит за грехи супруга наравне с ним!

Раздувший ноздри Ари достаёт из ножен сверкнувший в полутьме клинок. Милица же быстро осматривает комнату, и её взгляд останавливается на тяжёлом латунном подсвечнике. Пышка хватается за канделябр, и кажется, что холодный металл придаёт ей уверенности в своих силах.

Грузный мужчина со шрамом на лице бросается вперёд и взмахивает своим топором, но дружинник молниеносно парирует удар мечом, и их оружие с гулким лязгом сталкивается. Бунтовщик — стоит отдать ему должное — отвечает Ари ударом коленом в живот, и лысый соратник князя падает на столешницу, сдавленно завыв от боли.

Занесённое над его головой лезвие через секунду обрушивается вниз, но воин в последний момент перекатывается по столу в сторону, и вместо его плоти топор пронзает сначала алтабасовую (1) скатерть с бахромой, а затем застревает в треснувшей дорогой древесине.

Пока мужчина пытается вытащить оружие, обеими руками вцепившись в топорище, Милица взмахивает подсвечником и ударяет незваного гостя по затылку, отчего тот отшатывается и ничком падает на пол.

— Что?! — отвечает девушка, ловя на себе одновременно выражающий благодарность и неудомение взгляд дружиннника. — Я три недели её вышивала!

Навстречу им, подстёгиваемые яростью, устремляются новые бунтовщики. Ари не даёт двоим сократить расстояние до них, выставив вперёд меч, да и Милица оказывается грозным противником, с удивительной силой отмахиваясь от посягнувших на неё негодяев подсвечником.

Бам!

Ещё одним восставшим становится меньше: дружинник несколько раз ударяет того лицом о стол, и многострадальную скатерть на сей раз орошает кровь.

Пара оставшихся мятежников смотрят друг на друга, уже подумывая об отступлении, однако в полку их прибывает, и в доме Вепря появляется ещё полтора десятка человек, но на сей раз хорошо вооружённых и прекрасно знающих, зачем сюда явились.

Взгляда их одноглазого предводителя, чьё увечье сокрыто за повязкой, хватает для того, чтобы взбунтовавшиеся горожане пулей покинули особняк. Его соратники нацеливают кинжалы и палицы на загнанных в угол Ари и Милицу, которые понимают, что сопротивляться превосходящему противнику опасно и глупо.

— Что с ними делать?! — бросает главарю вопрос один из шайки.

— Свяжите и посадите куда-нибудь подальше, пусть не мешаются. И чтобы ни единого волоска с их голов не упало — хозяин строго запретил трогать случайных людей. Лучше поторопитесь и обыщите вепрево гайно (2)!

* * * * *

В лабиринте узких улочек города легко было затеряться: где-то их запутанная паутина переплеталась, где-то же, напротив, разделяла возможные маршруты или же и вовсе отрезала путь рухнувшим от грозы деревом или оставленной кем-то бесхозной старой телегой.

Но слиться с окружением тяжело, когда тебя выдаёт яркое цветовое пятно.

И жёлтый кушак впрямь стал для Ольги и Щуки тем маяком, той Прикол-звездой (3) которая указывала верное направление.

Разрыв между стражниками и вором сокращался с каждым поворотом, пока конюх воеводы, слишком резко подавшись вперёд, не споткнулся и не потерял равновесие. Широко раскинув руки и стараясь не упасть, он громко вскрикнул, качнулся на месте, но всё же плюхнулся на землю и стиснул зубы от боли.

— Чёрт!

— Цел? — княгиня протягивает ему, кивнувшему в ответ, руку и помогает подняться. — Видишь его?

Вдвоём они вынырнули из переулка и оказались на примыкающей к Посаду площади, но негодяя словно след простыл. В глубине души Ольги заклокотало бурными водами Великой негодование: злоумышленник провалился сквозь землю и слился с десятками снующих туда-сюда прохожих, среди которых оказались и те, кого они встретить здесь никак не ждали.

— Щука!

Громкий, уверенный в себе голос окликнул конюшего, но тот сделал вид, что не услышал обращения и лишь отвернулся и опустил голову, пытаясь не выдать себя. Впрочем, и это мероприятие вышло неудачным, и очень скоро с парой преследователей разграбившего лавку Хруща вора поравнялись двое мужчин.

— Щука, ты оглох, вестимо? — недовольно глядит на юношу Бранимир, в то время как сопровождавший его великий князь косится на отвернувшегося спутника конюха.

— Не представишь мне своего товарища?

* * * * *

— Полегче! — огрызнулась Милица на бесцеремонно толкнувшего её вперёд одноглазого бунтовщика и плюхнулась прямиком в центр пылящегося на чердаке особняка мешка с ветошью. — Тебя совсем не учили обращаться с женщинами, да?!

Вена на виске мужчины вздулась и запульсировала, и он, сверкнув единственным оком на девушку, уже было занёс над той свою ладонь, однако секундой позже упавший рядом с ней Ари, такой же крепко связанный по рукам и ногам, сумел остудить его пыл.