Княгиня Ольга. Обжигающая любовь

Когда, наконец, пришло сообщение, что русский князь взял Саркел и Хазарии больше не существует, император испытал сильное облегчение, но только на секунду, тут же возник вопрос:

– А куда он направился теперь?!

Гонец смиренно склонил голову, он хорошо понимал, что за весть, которую скажет сейчас, получит награду:

– К себе в Киев.

Никифор Фока стоял перед очень нелегким выбором. От херсонского правителя он получил предложение князя Сфендослава заключить договор на равных. С одной стороны, это наглость варвара, с него достаточно было простого договора с херсонским сенатом, а не с самим императором! С другой, войска этого варвара все еще в низовьях Дона в шаге от Херсонеса, уцелевшие хазарские беки принесли ему вместе с дарами клятвы верности… Никифор тянул время, соглашался с необходимостью договора и ничего для этого не делал, рассчитывая, что Святослав не останется у моря надолго.

У Никифора не было рычагов давления на русского князя, его войско сильно, как никогда, все, кто мог бы помочь Византии, состоят ныне в союзе со Святославом, Болгария слаба, угры с русскими в дружбе, Хазарии больше нет, печенеги, послушавшись князя, ушли к себе. Оставалось рассчитывать только на собственную хитрость.

Главным для Никифора в тот момент было отвести угрозу от Таврии, убрать войска князя Святослава от Херсонеса. И император нашел выход, это было опасно, очень опасно для Византии, но это был выход. Князь Сфендослав хочет договор? Он его получит, даже тайный. Но по этому договору он должен будет воевать с Болгарией как можно дальше от Боспора Киммерийского.

И тогда к князю Святославу поехал византийский тайный посол Калокир. Перед этим Никифор пригласил молодого человека к себе, щедро наградил его, обласкал и дал денег для передачи русскому князю на войну с Болгарией. Византия оказалась верна себе, принцип «разделяй и властвуй» не был забыт.

Одновременно с этим император Никифор обласкал и болгар, предложив выгодные династические браки и разные звания царю Петру и его сторонникам. Для Никифора Фоки было очень важно, чтобы Русь ввязалась в войну с Болгарией. Как только русские войска покинут Киев и основательно застрянут в болгарских землях, Византия снова наймет за богатые дары печенегов, заставляя Святослава разрываться на части от необходимости защищать Киев и завоевывать новые земли. Но это будет позже.

Глава 65

Святослав прибыл в Киев только поздней осенью, по тому, как смотрели на него дружинники, было видно, что те готовы за своего князя и в огонь, и в воду. Да, князь привез хорошую дань, немало было переправлено и раньше в Киев, но по всему чувствовалось, что главное в походе не это. Ольга смотрела на своего такого незнакомого сына и пыталась угадать за скупыми словами и блеском синих глаз, что он считает самым важным. Так и не поняла, пришлось спросить.

Глаза князя засверкали, как капли росы на солнце.

– Нет больше Хазарии, для Руси открыты морские пути!

Сын рассказывал о своих походных делах, о том, почему пошел все же на Саркел, об отношениях с греками, а мать думала, что он мудрее ее, мудрее своего отца. Но главное, Святослав не спрашивал о Преславе, не пошел к ней в ложницу. Только приласкал сыновей, расспросил об их успехах. Преслава кусала губы от отчаяния, стараясь не плакать, и решила сама прийти к мужу. Но Святослав точно почувствовал что, сразу же уехал в Вышгород. Княгиня Ольга, поняв, что произошло, посоветовала невестке потерпеть, князь вернется, будет дома и снова все наладится. Она сама мучилась от такого поведения Святослава, сын стал чужим, нет, он по-прежнему был ласков и внимателен, но точно отстранился не только от жены, но и от матери. На вопрос, куда теперь, князь только бровью повел:

– Подумаю.

Это чуть обидело Ольгу, показалось, что не доверяет, но Святослав мотнул головой:

– Надо крепко думать.

И впервые мать поняла, что сын сильнее, что это он правит Русью, а она теперь только управляет большим хозяйством по имени Киев. Вечером Ольга долго смотрела на крупную звезду, горящую на небе, пока ту не скрыло облачко, и пыталась понять, рада этому или нет. Она уже стара, устала, хорошо, что князь в силе, хорошо, что разумен и хитер, хорошо, что дальновиден. Почему же ей так неуютно, беспокойно?

Женский лик с иконы смотрел привычно строго и спокойно, Ольга даже подумала, что Божьей Матери, пожалуй, все равно. Но бессонной ночью пришло понимание – ей обидно, потому что сын решает все, не спрашивая, не советуясь. Княгиня долго добивалась, чтобы стал советоваться муж, потом решала все сама, а вот теперь даже не знает, что завтра предпримет сын. Она снова получалась не у руля страны, Святослав любит мать, чтит ее, но свои дела решает сам. Только к утру Ольге удалось убедить себя, что это хорошо, мать стара и слаба, нельзя, чтобы сын полагался на нее, ему жить дальше без ее помощи.