Княгинины ловы

- Терпи, дружочек, терпи, - Елена шёлковой ширинкой обмотала рану. - Арина, тряпицы неси, кровь остановить надобно.

Подбежала Акулька с холстиной, отстраняя княгиню, опытной рукой быстро перевязала рану и побежала дальше. Раненым был не только Карпушка.

Димитрий, окинув место битвы, спросил Вышату:

- Сколько?

- Погибших пятеро, четверо ранено. Один тяжело, должно, помрёт, -Вышата указал на хрипевшего ратника. Над ним плакала Забава, растирая кулаком слезы. Это был тот самый кудрявый молодец, что собирал для девок цветы.

- А этих?

- Пеших двенадцать и семеро конных. Что делать-то будем? Раненых

пристроить куда-то надобно.

- До Полуночной заставы далеко? - Димитрий оглянулся вокруг.

- Под вечер доберемся.

- Ну, так поворачиваем на заставу. Вот Пахомий с Гордеем из лесу явятся, и двинем. Переночуем там, передохнем, раненых оставим, а поутру дальше поедем.

- Верно,- согласился воевода, - заодно посмотрим, что там с заставой после нападения, мы ж им подмогу так и не выслали.

Димитрий еще раз подъехал к Елене, она растерянно стояла посреди дороги, разглядывая изуродованные трупы. Вид у не был подавленный.

- Испугалась? - ласково спросил он, - не бойся, теперь уж не нападут, отдали Богу души.

- Не видела смерть так близко раньше, - зябко повела плечами княгиня.

- Ты прости, что дурой обозвал, - кашлянул Димитрий, - то так, случайно.Да нет, все правильно ты сказал, дура и есть. Вот Карпуша из-за меня пострадал, хоть бы не умер, - она с тревогой обернулась к телегам. Раненых уже погрузили на возы, над ними кружили Пересветовна с Акулькой, подле кудрявого по-прежнему рыдала Забава.

- Что ж под щит-то не спряталась, как просили?

Елена, потупив взор, молчала.

- Уж, верно, за меня боялась? - насмешливо бросил Димитрий.

- Да, - совсем серьезно ответила она, - только напрасно, силен ты, боярин, на рати, - в голосе княгини слышалось восхищение.

Димитрий почувствовал себя былинным богатырем, невольно расправил плечи, оглаживая заляпанную кровью броню.

- Может, одаришь чем за храбрость? - хитро прищуриваясь, спросил он.

- Одарю, - опять очень серьезно произнесла Елена, делая вид, что не заметила заигрываний в его голосе. - Аринка, икону Параскевы Пятницы неси, боярина одарить хочу!

Арина растерянно посмотрела на княгиню.

- Что стоишь, живей!

Девка с испуганным лицом поднесла Елене икону, зашептала:

- То ж свекрови твоей подарок, разве ж можно боярам передаривать, обиду нанесешь.

- Больше, чем они мне, не смогу, - отмахнулась Елена.

Она поцеловала маленькую иконку в серебряном окладе. Там из почерневшей глубины ей мягко улыбалась святая Параскева.

- Скажи, боярин, ты женат? - чужим голосом спросила она.

- Да, - растерянно прошептал Димитрий и увидел, как погрустнели ее глаза.

- И детки есть?

- Пока нет.

- Вот тебе образ святой, молитесь с подружьей Параскевушке, будет мир в вашем доме да деток много. А коли в блуд тебя потянет, так падай на колени перед образом да молись, вера отведет от греха.

Елена перекрестилась и протянула икону Димитрию. Тот благоговейно взял образ и поцеловал.

- Спасибо, княгиня, дорогой подарок.

Елена подошла к нему совсем близко, чтобы стоявшая за спиной Аринка не услышала. Пальчики княгини пробежались по ребристой броне:

- А меня забудь, разные у нас пути.

- Нет, - коротко отрезал Димитрий, его широкая ладонь легла на узкую ручку княгини и прижала ее к кольцам кольчуги. Елена дернула руку, но высвободить не смогла.

- Нет, - еще раз твердо повторил Димитрий, - а за подарок спасибо.

Елена наконец вырвала руку и сделала шаг назад.

- Уж больно ты дерзкий, боярин.

- А ты уж больно хороша.

- Опять ведь поссоримся, - печально вздохнула красавица.

- Помиримся, - ласково произнес Димитрий.

- Наши вернулись, татей двоих споймали! - крикнул один из воев.

Из леса выезжала погоня. Впереди со связанными руками бежали двое пленных мужичишек лет тридцати с сильно битыми мордами. Вид у них был испуганный. Позади вои под уздцы вели трех красавцев коней, на них поперек лежали трупы тех самых всадников, что отступили к лесу.

- Догнали, стало быть, и этих! - восхитился Вышата, оглаживая одного из коней по стройной шее.

- Да, видать, они леса не знают, провожатого - то их мы убили. Кружить начали да на нас и вышли, - отозвался Пахомий, отряхивая с портов острую хвою и цепкую траву.

- А этих как отловили?

- На дерево, черти, залезли, думали, не увидим!

- Ну, сказывайте, - обратился к татям воевода.

- Так что ж сказывать, вы ж и так все знаете, - заюлил мужичок с подбитым глазом, его румяное лицо с крупными чертами выразило усмешку, - видим, обоз едет, поживиться хотели, силенки не рассчитали, вот вы нам и наподдали.

- Стало быть, что княгиня едет, не знали? - допытывался Вышата.

- Да откуда, - развел руками тать.

- Ну, не хотите правду сказывать, так и не надо, - сладко пропел воевода, - Гордей, проку с них нет, кончайте!

- Нет! - закричал второй, костлявый мужик с трясущимися руками, его красный нос на обескровленном лице нервно шмыгал, - тебе, Завидка, коли жизнь не дорога, так молчи, а я еще грехи не успел отмолить, все скажу!