Князь

– Когда ты передала мне Сердце Кандракара, – тоном змея-искусителя с ходу выкладываю козырной туз и с наслаждением наблюдаю, как глаза девочки расширяются. – Пусть ты не хочешь этого признавать, но ты мне уже доверяешь, – опускаюсь почти к самому лицу Вилл, усиливая зрительный контакт. – Ты готова положиться на меня в бою, доверить спину и жизни подруг. Ты упорно убеждаешь себя, что я замышляю какую-то гадость, что от меня следует ждать удара в спину, но сердцем ты в это уже не веришь. Твоя интуиция, та самая, что не единожды спасала вас от смерти и выводила из передряг, где сгинули бы и в несколько раз более опытные воины, шепчет, что мне можно доверять. И поэтому ты страдаешь. Ты привыкла верить своим чувствам, тому внутреннему ориентиру, что сделал тебя лидером и много раз спасал жизнь, но сейчас его шёпот входит в противоречие с твоими убеждениями, с другой привычкой – считать меня воплощением Зла и верить в безгрешность своих поступков. Этот диссонанс чувств тревожит тебя, раздражает и пугает, – девочка смотрела на меня как загипнотизированная, хотя магии я не применял, но всё равно в этом моменте было что-то мистическое. Даже меня слегка пробирало от ощущения вдохновения этим… откровением. – Ты боишься, что твой привычный мир рухнет, обнажая нечто страшное и неприглядное, если вдруг выяснится, что я на самом деле вполне нормальный парень. Не плохой и не хороший, просто нормальный, со своими слабостями и недостатками, мечтами и надеждами. Не конченый психопат, голодно капающий слюной от мысли «как бы залить вселенную кровью», а человек, желающий блага родному миру не меньше, чем… ты. Именно поэтому тебя раздражают мои шутки и дружеские подколки, моя откровенная симпатия и дружелюбие, ты бы предпочла, чтобы я желчно зубоскалил над твоим детским прозвищем, чем произносил его с нежностью в голосе и взгляде. Тебе нужны подтверждения того, что я – Зло, подонок и маньяк, сейчас ты была бы счастлива их получить, ведь это вернуло бы привычный мир с головы на ноги и дало тебе моральное право плюнуть на мнение интуиции, заявив, что она ошиблась. Но вопрос в том, что для тебя важнее – истина? Или сладостное неведение?

Слова были сказаны, и мы замерли друг напротив друга. Девочка, смотрящая в мои глаза, как кролик на удава. Растерянно и даже как-то испуганно, тем самым взглядом, когда вроде бы и смотрит на тебя, но видно, что мыслями обращена уже только на собственную душу. И я – наслаждающийся этим незабываемым моментом, не решаясь даже ресницей дрогнуть, чтобы не разрушить мистического транса стражницы.

– Я… – Вилл моргнула и смущённо отвернулась. – Отпусти… ну… руку, пожалуйста.

Молча выполняю просьбу. Опять стоим, молчим. Стражница мнётся, но на что-то решиться никак не может. Я жду.

– Ты… – хозяйка Сердца Кандракара неуверенно скосила взгляд на меня. – Откуда ты вообще всё это взял?

– Я стал правителем Меридиана в тринадцать лет, когда погибла моя мать и была похищена новорождённая сестра, – поворачиваюсь к пустому участку пола и провожу в воздухе рукой, разворачивая иллюзию карты своего мира, готовясь поделиться частью биографии Фобоса. Разумеется, чуть сместив акценты. – Я был младше, чем ты сейчас, и на меня свалилась ответственность за огромное государство, – повинуясь мысли, контуры материков вспыхнули, наглядно иллюстрируя рассказ, – а вокруг трона имелась масса знати да приближённых покойной матушки, каждый из которых желал воспользоваться ситуацией, чтобы урвать кусок побольше. Перед Меридианом в полный рост маячила весёленькая перспектива эпохи феодальной раздробленности, – карта разбилась яркими граничными линиями, – королевство готово было рассыпаться на множество мелких владений, и… не умей я разбираться в людях, так бы оно и случилось. К тому же, – вновь поворачиваюсь к Вилл, – у тебя есть одно неоспоримое достоинство перед всеми и всяческими придворными… – замолкаю.

– Какое? – не выдержала паузы девочка.

– Ты не лицемерна. Ты можешь юлить, врать, пытаться скрыть свои чувства, но делаешь это так неумело и наивно, что ничего кроме умиления твои потуги вызвать не могут, – глаза стражницы возмущённо расширились, но сказать ей я ничего не дал. – Оставайся такой подольше. Поверь, – тепло улыбаясь, наклоняюсь ближе, – стать манерной дрянью очень легко, а вот перестать ей быть почти невозможно.

– Эээ… Спасибо… Наверное, – рыжик вновь растерянно отвернулась, судорожно шаря глазами по комнате. – Чёрт! – ругнулась девочка через пару секунд. – Ты меня совсем запутал!

– Ну-ну, не прибедняйся, всё ты поняла, – возвращаюсь на свой стул. – Просто не можешь решить, как теперь себя со мной вести и какие вопросы задавать.

– Очень умный, да? – стражница угрожающе прищурилась, сложив руки на груди.

– Не без того, – ухмыляюсь. – Кстати, вот это выражение тебе тоже очень идёт, я просто таю.

– Может хватит уже?! Только что разобрались, прекрати надо мной издеваться, – Вилл недовольно уселась на своё место.