Князь Диодор

Удачно крикнул, батюшка выстрелил, неумело вытянув руку подальше вперед, и странно полусогнувшись из освещенного подъезда, но все же понял, подскочил, вырвал пистолет из рук Диодора, и тут же нырнул опять к небольшому облачку света из дверей… Кстати, там же и дождя не было, у батюшки все могло получиться, князь вечером мельком видел, как сначала Дерпен, а потом и Стырь учили его заряжать оружие.

Клинки столкнулись в воздухе с таким… мокрым лязгом, что князь удивился. Но потом понял, так шпаги звучат, когда натыкаются на саблю, а не на другую шпагу. Он обманул довольно лихим вывертом шпагу противника, и вырвал ее из руки невысокого, с люто горящими глазами парня. Ударить, впрочем, не успел, тот побежал за своим клинком в бок, куда шпага улетела, а на князя уже насело два его приятели. Князю удалось сильнейшим ударом так согнуть шпагу первого, как он и сам не ожидал, видно, сталь у этого клинка была дешевой, грубой и ломкой… А вот второй оказался врагом посильнее.

И ведь еще другие подойдут, вспомнил князь, и попытался справиться с этим парнем побыстрее, но у него не получилось, или тот умел защищаться от рубящих, тяжелых ударов сабли в реальном бою, или князь сам никак не мог сосредоточиться. И тогда вдруг сверху, в продолжавших подходить противников ударило подряд, с самыми малыми интервалами три выстрела. Вот они-то были сделаны как нужно, даже в этой кутерьме, в темноте и под дождем. Карчечь завизжала, как никогда не визжат пули, даже если о камень рикошетят… Впрочем, это была, неверное, не картечь. Стырь, чертов… молодец, мог для такого боя и гвоздей нарубить, раны эти… рубцы оставляли невероятные, прицелиться и понять заранее, куда они полетят, было невозможно, но сейчас это было неважно, а важно было, что они… Все же влетели в подходящих врагов, скашивая их едва ли не лучше, чем если бы Стырь выстрелил по ним из пушки.

И где он только эти три ствола нашел, подумал князь об ординарце… А Стырь вдруг с гиканьем вскочил на край темного окошка, из которого только что стрелял, и спрыгнул вниз, со второго этажа. Перекатился через плечо, как будто с коня на полном скаку соскользнул, и бросился вперед с двумя саблями в руках, кажется, прикрывая Дерпена с другого бока, как князь и думал про него-то ранее…

Число врагов заметно уменьшилось, теперь их во дворе не было, зато перед князем оказались сразу четверо, внимание Диодора резко сжалось, смотреть в сторону, где сражались Дерпен со Стырем, стало некогда.

А еще он заметил, как кто-то незнакомый сунулся было в двери, но батюшка выстрелил, и снова, в который раз в насыщенном влагой воздухе развернулся вытянутый, густой дым, на миг пронизанный горящими частицами пороха… Да, дверь была прикрыта. Потом отец Иона выпалил еще разок куда-то в другую сторону, потом попробовал пальнуть в одного из тех, с кем рубился — другого слова было не подобрать — и князь. Выстрел вышел неудачным, батюшка, кажется, чуть самому князю башку не снес, но все же, как ни странно, попал, один из противников отвалился, выронил свою рапирку и, зажав руку у локтя, стал пятиться к воротам из отеля.

Итого, перед князем оказалось трое, причем один с погнутой шпагой, а второй весьма и весьма осторожный. Князь принялся за того, кто старался его все же пробить длинными, не очень точными, но сильными тычками из такой дали, что князь со своей саблей, конечно, никак не мог до него добраться. Он финтил, пробовал подбить его рапиру повыше, чтобы со второй рукой, в которой был его кинжальчик, вырваться вперед, но… И этого не получилось. Его остановил тот, который был погнутым, парадоксально, но непрямой клинок каким-то образом сделал его даже более опасным, особенно сейчас, в этой тьме, тускло отливающей неверным светом и насыщенной дождевыми каплями.

В общем, князю никак не удавалось продвинуться вперед, а ведь нужно было… И противников нужно было кончать, конечно, ни о какой попытке брать кого-то в плен, и речи не было, следовало идти туда, куда, кажется, двинулся Дерпен… Его едва ли не окружили противники, волчьим своим чутьем почувствовав в нем самого опасного из имперцев, самого неукротимого и неумолимого бойца. Князь Диодор пробовал, но… не мог, не получалось у него.

Даже следить за тем, что там, где-то в двадцати шагах сбоку от него происходит, было трудно, не говоря уж о том, чтобы переместиться туда же… Происходило там что-то непонятное. Кажется, кто-то очень высоко пролетел по воздуху, чуть ли не как птица, еще кто-то визжал, не переставая, и кажется, уже давно, прерывая визг хриплыми вдохами… Хотя еще миг назад князь мог бы поклясться, что этого голоса не слышал. Кто-то ухал, как сова, вероятно, пробуя пустить в ход что-то невероятно тяжелое, может, топор…