Князь Кий

— Я найду его! Вот только с родом остановлюсь — и сразу пошлю отроков на поиски! Недалеко уже… Найдем мы твоего Хорева, голубушка! Найдем!

Подошла Лыбедь, села рядом с девушкой, обняла ее. И она склонилась ей на плечо и еще громче зарыдала.

Кий нахмурился. Действительно, если Хорев и Боривой погибнут, виноват он. Зачем оставил их, зная, что вокруг полно врагов? Надо немедленно где-то остановиться и послать на розыски. Самому ехать! Вызволить ребят! Или же узнать, что с ними произошло!

После обеда он собрал лучших мужей и сказал:

— Начнем селиться здесь, на этой окраинной земле, над Днепром… Людей здесь совсем немного. А если встретим, — обиды никому не чинить! Всем хватит места… Моя сестра Лыбедь со своим мужем Ясенем и его родом желает сесть по берегам этой небольшой уютной речушки — в ее устье… Кто хочет — пусть идет и садится вверх по течению… А я с другими родами пойду дальше — за ту гору… Сядем здесь и переждем лихолетье — пока не соберемся с силами и не выгоним гуннов и Черного Вепря с Роси. Потом вернемся в родительские края… Согласны ли?

— Согласны! Согласны! — загудели лучшие мужи.

— Тогда пусть Лыбедь и Ясень со своим родом остаются, а мы — в путь!.. Поднимайте людей!

* * *

Кий первый двинулся дальше и, поднявшись на гору, вступил в старый темный бор. Утомленные родовичи спешили за ним.

— Недалеко уже, совсем недалеко, — подбадривал он тех, которые отстали. — Еще немного — и там отдохнем!

Люди едва пробивались сквозь заросли и бурелом. Кто никогда не бывал в этих краях, то удивлялся необыкновенному лесу. И действительно — стройные высокие сосны острыми верхушками упирались в голубое небо. Густо пахло смолой и земляникой, которая, как капли крови, краснела между травой. Где-то, напуганное голосами людей, ломилось напролом, через заросли, стадо зубров. Все здесь было непривычно: широкий Днепр и стремительные холмы над ним, резкий запах хвои и ласковое солнце, изредка проглядывало в пробелы между ветвями, какая невинность, первозданность всего и рыжий суглинок под ногами вместо жирного чернозема… Окружающая природа казалась мощной, буйной, величественней, чем дома. И это захватывало… Несмотря на усталость, люди с интересом присматривались к новым местам, на которых им, возможно, придется не один год прожить.

Перебравшись через несколько глубоких оврагов, поляне перед вечером остановились на широком возвышении, тоже, как и все окрестности, поросшем лесом. Кию местность показалась знакомой, и он дал знак готовиться к ночевке, а пока родовичи располагались, кто где хотел, по своему обыкновению, решил осмотреть окрестности.

С той стороны, откуда они только что пришли, темнел глубокий узкий овраг с обрывистыми стенами, ветвистыми деревьями, непролазными кустами и небольшим ручьем посередине. Поэтому Кий в сопровождении Щека и нескольких отроков повернул налево, на закат, и вскоре спустился пологим склоном в широкую долину, густо покрытую болотной растительностью. Здесь протекала небольшая речка, в нескольких местах перегороженая бобровыми запрудами, росли ивы и ольха. Тихо шелестели камыши, крякали утки и гоготали дикие гуси, которые при приближении людей срывались облаками в небо. На бобровых прудах плавали величественно спокойные белоснежные лебеди.

— Сдается мне, что это та речка, на которой поселилась наша Лыбедь, — сказал Кий, переступая через сгнившую вербу и подходя к берегу. — Течет она как раз в ту сторону…

— Да, это она, — согласился Щек. — Если будем жить где-то поблизости, то этим берегом проще будет добираться к сестре…

Кий, тем временем, еще раз внимательно присмотрелся к окружающей местности, в бобровые запруды, в лес, который рос по взгорьям, и радостно воскликнул:

— Друзья! Да ведь это земля дяди Межамира! Добрались наконец! Вот и тропинка, по которой мы с Хоревом и Ясенем поднимались на гору, под которой примостился его поселок! — И он показал на едва заметную в зарослях зверинную тропинку. — Идем скорее туда, пока не зашло солнце!

Они поднялись крутым склоном на гору, и Кий уже уверенно вывел их на знакомую стремительную кручу.

— Вот! — воскликнул восторженно. — Смотрите!

Перед утомленными воинами раскрылось безграничное пространство, такое широкое, бесконечное, что всем аж дух от неожиданности захватило. Внизу, налево, в глубоком овраге, вился полноводный ручей, кучерявился густо-зеленый лес, за оврагом опять поднимались отвесные высокие утесы. Вдали серебристой лентой привольное текло между песчаными берегами Днепр, а под горой, на подоле[35], раскинулся живописный поселок.

— Там живет наш дядя Межамир! Там часть рода нашего — русь! — не мог сдержать чувств Кий, а потом тише добавил: — Здесь и мы поселимся… Пока…

— А дядя Межамир не будет против? — спросил Щек.

— Земля — богатство всего племени, а не отдельного рода, и только вече старейшин может решать, где кому сидеть, — ответил на это Кий. — К тому же дядя Межамир сам приглашал меня сюда. Места здесь хватит на всех…

— Пойдем к нему, — сказал Щек.

— Пойдем.