Князь Крымский, и прочая, прочая...

Что ж, мы в Крыму и начнем жестко обламывать их планы. А, чуть освобожусь, я князь Меншиков, самый светлейший из светлейших, ум, честь и совесть эпохи, через прессу отвечу этим ухарям. Пожалуй, сегодня в разгар Второй Великой Отечественной войны, Марксу и Энгельсу за высочайшую степень русофобии можно безо всяких натяжек смело давать первое место. Просто удивительно, сколько много взяли гитлеровские нацисты из публикаций этих «злобников». Многие цитаты в адрес русских один в один повторяют бандеровская шушера на Украине. Поразительно, как апологеты марксизма постарались не увидеть эту людоедскую часть в их многочисленных статьях. Когда Христос попытался в своей проповеди сказать о главном, что есть в мире, и что выделяет совестливых людей из животного мира, это Любовь ко всему живому на Земле, как многообразному проявлению Творца. А эти деятели навязывали с огромным энтузиазмом ненависть одних к другим, самый примитивный материализм, в коем есть место лишь низким желаниям, насильственному делению людей планеты на «чистых» и «нечистых», «революционеров» и «контрреволюционеров». Ладно, русофобию Маркса и Энгельса, которую к моему удивлению широко тиражировалась в западных газетах, криво или косо можно даже понять. Эти деятели типичные «европойцы» с врожденным геном ненависти к русским.

Но меня бесили и бесят «наши», которые прикидываются своими. Я, как представитель и защитник самодержавия в данном времени полностью поддержал мысль известного теоретика анархизма Бакунина. Он, при всех своих мозговых вывертах весьма точно возразил Марксу на его главную мысль его учения, что будущее за диктатурой пролетариата. Бакунин подметил, что любой авторитаризм ни к чему хорошему не приведет. «Если взять самого пламенного революционера и дать ему власть, то через год он будет хуже, чем сам Царь». Бакунин в данный момент сидел в Петропавловской крепости. Только вот желания встречаться с этим масоном одной из лож мне не хотелось. Справедливости ради отмечу, что оголтелой русофобии, как у Маркса и Энгельса, у него не было. Здесь сыграла свою роль принадлежность к русскому народу. Хотя его мать приходилась троюродной сестрой трем братьям декабристам Муравьевым, к тому же приверженцам масонства. Впрочем, в это время основная часть просвещенной верхушки игралась в тайные общества, в то время пропасть между простым русским народам и верхушкой увеличивалась на глазах. По суть, никакой разницы между тиранией пролетариата или оголтелого анархизма нет. Каждый из них будет при помощи пулеметов и промывания мозгов насаждать свою точку зрения. Как позже и поступал практик анархизма батька Махно. Эта идеология разрушения государства и стирания национальных границ ничем не отличается от агрессивного либерализма а наши дни.

Также сегодня действует капиталистическая система. Она жестко подчиняет себе всех при помощи экономических дубинок. А все эти направления целиком и полностью стоят на фундаменте материализма, атеизма, исторического и духовного невежества. Хотя, умозрительная теория Бакунина все же была мягче по отношению к русскому народу. Хотя бы ему за это спасибо, что не обвинял нас в «злобстве и лютости невиданной» в отличии от русофобов — марксистов. Очевидно, что классический марксизм отрицает само понятие нации и государства, как и другая идеологическая система — либерализм. Удивительно, но в данном вопросе эти две синтетические системы полностью сходятся, и плавно перетекают одна в другую. Там, где нет истинной любви, гармонии и справедливости, там всегда будут процветать различные «измы». Война с Россией, как убедился, велась на всех фронтах в середине девятнадцатого века с такой же яростью, как и в моем прошлом — будущем. Не зря же статьи господина Энгельса с удовольствием перепечатывали все крупнейшие европейские газеты. Основатели радикального марксизма в Крымской войне были на стороне мирового капитала. Только сейчас я понял, какой невидимый подвиг совершили Сталин и его товарищи, когда умудрились из агрессивной и кровожадной для русского народа идеологии создать более человеколюбивую систему. Порой даже приходили мысли типа; и стоило судьбе забрасывать меня в эту эпоху, чтобы вновь столкнуться с оголтелой русофобией, и неописуемой ненавистью к русскому миру. Да и правящая верхушка моей Родины, до удивления походила друг на друга в духовной слепоте. Вот в такой тяжелейшей идеологической среде и проходила Вторая Отечественная война.

Чтобы не наломать дров на Альме, я не стал мудрить, и, практически полностью повторил план обороны прежнего Меншикова. Разумеется, внес лишь поправки, дабы убрать ошибки светлейшего. Впрочем, я совершал и другие ошибки, надеюсь, не очень опасные. На всякий случай, добавил в резерв двадцать тысяч ополченцев, чего не сделал князь в той истории. Резерв был нужен.