Князь Лавин

Со стороны уваров, с юго-запада, пришло большое стадо горбоносых сайгаков. Илуге, как и остальные, очень обрадовался этому обстоятельству, хоть и по совершенно другой причине: он понимал, что постой войска на землях джунгаров вызывает недовольство Чиркена. А так – так будет повод выделить ему часть добычи от удачной охоты, да и разомнутся вожди, которые теперь из уязвленного самолюбия скорее съели бы свои шапки, чем вернулись по домам.

Илуге послал за разрешением и, как и надеялся, получил его. Вскоре в их ставку вихрем влетели несколько десятков конников – это не утерпел, приехал поучаствовать в охоте Чиркен со своими челядинцами. Илуге, стоя у порога своей юрты, издали заприметил их и теперь ожидал у входа, широко улыбаясь.

Совсем недавно ему подарили немолодого пленного куаньлина, который уверял, что очень хорошо умеет готовить пищу. Илуге собрался было отказаться, но это был подарок от Эрулена, как всегда, сделанный не без некоторого ехидства. Илуге подумал…и оставил раба, приставив к нему для безопасности младшего из подрастающих братьев Нарьяны, Доргана. Для таких вот неожиданных визитов это было вовсе неплохо. Возможно, Эрулен сделал этот подарок после того, как провел в юрте Илуге немало времени, давясь сушеной козлятиной, какая лежит в переметной суме самого последнего воина в его войске?

Илуге вздохнул. Признаться, ему уже следует начинать обзаводиться вещами, которые отличают вождя. Да и куда девать этого постоянно кланяющегося человечка с реденькой бородкой и длинными, свисающими ниже щек усами? Что ж, поглядим – увидим.

Чиркен уже подъехал близко, соскочил с коня. Ответил улыбкой на улыбку Илуге – значит, не сердится.

– Добро пожаловать в юрту, мой хан, – Илуге всегда подчеркивал, что с тех пор, как он прошел Испытание Крова и Крови, и был принят старым ханом, Темриком, в племя, он – джунгар. И назначение его угэрчи – военным вождем всех племен, ничего в этом не меняет. Чиркену это льстило, помимо всего прочего.

Чиркен за эти годы раздался в плечах, вырос. Теперь он уже был всего на полголовы ниже Илуге, которому, надо сказать, мало кто в Великой степи мог смотреть прямо в глаза. В деда уродился, – тот в молодые годы, как говорят, диких яков объезжал играючи. На молодом хане джунгаров под обычной меховой паркой был надет богатый малиновый халат, расшитые бисером и отороченные мехом сапожки выглядели совсем новыми. Да и конь у хана был хоть куда – большой горячий гнедой жеребец какого-то особого, красноватого оттенка, – как волосы у Джурджагана. В неудачном походе на Шамдо, стоит сказать, утешением служила богатая добыча, которую степняки взяли, лавиной прокатившись по провинции и разорив с десяток менее крупных и хуже укрепленных поселений. А доля джунгаров, – Илуге проследил за этим, – была немаленькой. И справедливо – лучших воинов Великая Степь еще не рождала.

– Долгих лет и тебе, угэрчи Илуге, – сказал хан, пытливо оглядывая его. Илуге, в отличие от ханов, предпочитал одеваться просто: черный хлопковый халат, простые сапоги из бычьей кожи. Правда, тяжелую овчину, подаренную когда-то Темриком, – свой первый трофей, – он все же сменил на более легкую и теплую лисью шубу.

– Мои загонщики ждут с самого утра, – Илуге махнул рукой на нетерпеливо переминавшихся с ноги на ногу воинов, которые еле скрывали свое нетерпение.

Хан милостиво кивнул, и они сразу бросились к коням, унеслись с гиканьем. Следом за ними остальной лагерь пришел в движение: многим в этот ясный морозный день хотелось размяться, пристрелять новые луки взамен сломанных или обновить новые стрелы, присланные Ягутом.

– А ты хитер, – после долгой паузы, занятой тем, чтобы, вытянувшись гуськом, занять заранее условленную позицию у небольшого перелеска, сказал Чиркен, – Джурджаган уже рассказал мне, как ты всех обвел вокруг пальца – да так, что теперь никто и заикнуться не смеет о том, чтобы подождать до весны. Не торопишься ли, угэрчи?

Острые узкие глаза хана полоснули по лицу Илуге. Да, теперь это совсем не тот вспыльчивый парень, что покорно помогал Элире смешивать мази от болей в суставах или заваривать травы от поноса.

– Я так же, как и ты, хан, думаю лишь о том, чтобы потерять как можно меньше людей, – медленно отвечал Илуге, вглядываясь в пустую, выстланную мелким колким снегом степь, – Самым удачным временем для нападения будет это. Весна принесет облегчение не только нам, но и куаньлинам. Отелятся отары, куаньлины соберут дань. Быть может, вышлют сюда еще воинов. Сейчас наши силы примерно равны, однако если ургаши пришлют подмогу, или куаньлины перекинут несколько рук воинов с юга…В общем, ковать железо следует, пока горн еще не остыл.

Чиркен хотел было что-то сказать, однако оба одновременно уловили, как зазвенела под ногами промерзшая земля под ногами обеспокоенных антилоп.

" И вправду стадо большое", – чувствуя, как его захлестывает горячим азартом, подумал Илуге, – Голов, верно, триста будет. Не меньше."