Князь Штормовых Земель

Медея почти скрылась, отчего терпение Илая закончилось. Он не стал ждать, пока эта шайка решит между собой, что делать дальше. Не раздумывая ни мгновения, отточенным за годы тренировок движением Илай вытащил меч из ножен и очертил круг в воздухе. Парень, стоявший напротив, и тот, что был прямо позади, упали на землю, заливая ее кровью. Они даже не успели ничего заметить, ведь Илай подарил им быструю безболезненную смерть, чтобы не гневить Великого бога. А вот оставшийся разбойник все видел и теперь в ужасе переводил взгляд с мертвых тел на Илая.

– Т-ты… – заикаясь, проговорил он, пальцем указывая на мертвецов.

– Да, – перебил Илай. – Я их убил, и ты будешь следующим, если не исчезнешь с моих глаз.

Во взгляде хуры отразилось понимание, словно он только сейчас осознал, что перед ним не просто одинокий путник, свернувший не туда, а приближенный княжича. Он развернулся и побежал, забыв про своих товарищей и ни разу не оглянувшись.

Стычка добавила сложностей: Медея ушла, и Илаю оставалось только броситься к тому месту, где она скрылась в тени. Радовало одно: на этой богом забытой улице, от которой отказался город, стояло не так уж много полуразрушенных покосившихся домов. Больше идти некуда, значит, Медея должна находиться в одном из них.

Пробираясь по кромке разбитой дороги, Илай старался не привлекать внимания людей, которые по каким-то причинам еще бродили по улице. Кто-то спал прямо на земле, не реагируя на дерущихся собак рядом, кто-то распивал дешевое пойло, сидя у костра. Бездомные, брошенные и непризнанные обществом – все они нашли тут свой приют. Но что здесь делала Медея? Быть может, она когда-то жила в этом месте, скрываясь от Ос?

Коснувшись оберега, подаренного Медеей и ею же зачарованного, Илай почувствовал горькое сожаление, что она не пожелала поделиться с ним причиной, которая подняла ее с постели ночью и привела в это заброшенное место. Неужели она до сих пор не доверяла ему? После всего, что они пережили вместе, после всех слов, сказанных шепотом темной ночью, и обещаний, данных друг другу, Медея не верила ему? Это предположение болезненно билось в груди, пока Илай передвигался от одного дома к другому, заглядывая в окна и прислушиваясь к разговорам. Его шаги заглушал лай собак, а темная безлунная ночь служила надежным укрытием. Наконец в пятом по счету доме Илай услышал ее тихий голос.

Остановившись прямо под окнами, он затаился. Дома здесь стояли настолько разрушенные, что щелей и дыр в них было гораздо больше, чем самих стен, поэтому и слышимость оказалась хорошей. Илай корил и презирал себя за то, что подслушивал, но желание знать, к кому пришла Медея, было сильнее. Он вслушивался в ласковый тон, которым она разговаривала с кем-то в доме, затаив дыхание.

– Почему ты не ешь то, что я приношу тебе? – тихо спрашивала Медея.

Ответа не последовало.

– Я же столько раз говорила тебе, что ты должен есть, тебе нужны силы.

Илай по голосу догадался, что Медея улыбается. Она часто говорила так с ним.

– Ты должен быть сильным, чтобы защищать меня. Ты обещал.

Илай сжал челюсти, дыхание участилось, а сердце билось слишком громко, стремясь к той, которой принадлежало.

– Я люблю тебя, ты же знаешь это? А мы должны защищать тех, кто нас любит и кого любим мы.

Этого он выдержать не мог. Хватит глупых детских пряток, хватит обмана, которым Медея сполна одарила его за минувшие месяцы! Илай почти вышиб хлипкую дверь – она распахнулась, с силой врезавшись в стену.

Медея вскочила на ноги с постели и испуганно уставилась на него. С ее пальцев на грязный пол падали алые капли крови, явно говорившие, что она пользовалась магией. Илай долго не отводил от нее взгляда, но потом посмотрел на того, кому Медея мгновением раньше признавалась в любви. И замер в растерянности.

Потрясенно хлопая глазами, он рассматривал маленького мальчика лет шести. У него были светлые волосы с золотым отливом и каре-зеленые глаза с маленькими искорками. Тонкие ручки лежали поверх покрывала, а сам мальчишка смотрел на Илая чистым открытым взглядом. Он не боялся, ему было любопытно.

– Кто это, Медея? – Голос мальчика был слабым и болезненным, но в глазах горел искренний интерес.

– Это Илай, – Медея опустилась обратно на краешек кровати. – Он мой друг.

– Пусть твой друг закроет дверь, мне холодно, – попросил мальчик, пряча руки под покрывало.

Очнувшись и сгорая от стыда, Илай поспешил выполнить просьбу и аккуратно прикрыл дверь – к счастью, она выстояла после удара. Он нерешительно повернулся и виновато посмотрел на Медею, ожидая ее гнева. Но она не сердилась, жестом позвала к себе и указала на шаткий стул рядом с кроватью. Когда Илай сел, Медея погладила мальчика по волосам и улыбнулась.

– Это Тулли, – нежно произнесла она, продолжая гладить его по голове. – Мой брат.

– Почему ты не рассказывала? – В вопросе Илая не было обвинения или обиды, он просто хотел знать.

– Отец просил никому не рассказывать о нем.

Илай закрутил головой в поисках еще одного члена семьи Медеи, но никого не нашел. Она тихо засмеялась, наполняя мрачную комнату жизнью.