Князь Стародубский

Сколько я возился, не знаю. Показалось — вечность. В конце концов, удалось извлечь, под рык оперируемого, больше похожий на звериный, малюсенький кусочек ткани. Болт пробил латное полотно, поддоспешник и оторвав его от льняной рубахи и затащил глубоко в рану.

— Вот что могло его убить, а не железо. — Продемонстрировал находку ученикам, после того как почистил рану, зашил края и установил дренаж.

Илья уже успокоился и смотрел осознано.

— А он поправится? — Робко спросила одна девчушка.

— Должен поправится. Мы же так старались. А если вздумает умереть, пусть сразу скажет, я сам его придушу.

— Пить будешь? — Поинтересовался у пациента.

Тот кивнул. Взяв котелок с приготовленным и уже остывшим отваром, перелил его в ковшик и вынув из-за рта изгрызенную палку, стал осторожно поить страдальца. Потрогал лоб. Горячий, зараза.

— Несите его в гридню, только осторожно. Не растрясите. — Повелел я кметям. — Вы дежурите у его постели круглосуточно, по очереди. Сами разберетесь кто и когда, — это ученикам, — поите его постоянно и обильно, вставать не давайте. По нужде пусть под себя ходит, потом отмоете. Рану каждую смену осматривайте, поправляйте повязку. Смотрите, не развалите дренаж.

Потом повернулся к зрителям:

— Я — спать. Все свободны, всем спасибо.

У самой двери меня придержал за рукав Дружина:

— Удивил, князь. Приходилось уже?

— В первый раз.

— Как думаешь, выживет?

Я пожал плечами.

— Не знаю. Он молодой, сильный. Гадость, что его убивала, я достал. Но …

— Понимаю.

— Все, старик, еле на ногах стою. До завтра.

Глава 6. Наши силы растут

Пытали беглеца не долго, раскололся, как гнилой орех. Велели ему наняться ко мне, посмотреть, что и как, по возможности прихватить доспехи, слухи про которые стали расползаться, и привезти боярину Постнику.

Собрал свое воинство и объяснил, что нужен нам палач и двое ему помощников, чтобы было кому исполнять приговоры провинившимся. Кого сечь, а кого и вешать. Работа в нагрузку к основным обязанностям и не самая почетная, зато у палача зарплата будет как у сотника, а у его помощников, как у пятидесятников. Есть желающие? Задумались. Вперед вышли семь человек. Я посмотрел на них внимательно, подумал и выбрал одного, в глазах у которого не заметил жадного блеска, а только равнодушие.

— Сам себе подбери двоих подручных, из этих. — Кивнул на вызвавшихся.

— Хорошо.

— Готовьтесь. Завтра дезертира вешать будем. Постройте виселицу в дальнем углу, у выгребных ям.

— Сделаем.

На следующий день построил всех снова. Притащили упирающегося беглеца. Объявил приговор и махнул палачу. Велел повесить осторожно, чтобы шею не сломал, а поплясал, сука, в петле. Умирал гадёныш долго. Но моих пехотинцев это нисколько не огорчило, а только забавляло. Времена такие. Особенно веселился десяток, из которого был повешенный. Им все время поисков и погони, доставались самые грязные и тяжелые работы по лагерю и большинство караулов. При этом от тренировок их никто не освобождал. Тело распорядился не снимать, даже если смердеть будет. Пусть весит, пока само не упадет, а потом останки упокоятся в выгребной яме. Батюшка, опять наведавшийся в усадьбу, посмотрел осуждающе, но промолчал.

Илью осматривал постоянно. Лучше не становилось. Видимо, нагноение сделало свое дело, и зараза пошла вовнутрь. Организм, даже такой могучий, не справлялся. Пришлось перейти на другую сторону и поискать в сети, какой антибиотик может помочь. Очень уж не хотелось терять богатыря.

Заодно посмотрел, все ли правильно я делал при операции. Ага, как же! Ошибся везде, где только возможно. На мое и пациента счастье не задел ни одной артерии, крупной вены или жизненно важного органа. Съездил в Южу, в аптеке пообщался с провизором, потом поймал врача в больнице и приобрёл у него рецепт.

Между тем в усадьбу началось паломничество смердов. Небывалый урожай этого года на моих полях и огородах вызвал в кругах земледельцев ажиотаж. Разузнали у моих холопов отчего так получилось и потянулась цепочка просителей, оправдывая наши расчёты. Никому не отказывал, но бесплатно не отдавал, менял на зерно и овощи нового урожая, с выгодой для себя. Семян было припасено достаточно, на всю округу хватит. Заодно порекомендовал свои озимые. Пусть богатеют, а с ними и я.

В деревнях появилось много скота, еще в начале лета я закупил изрядно коров, бычков и овец для кормежки строителей, часть роздал смердам под символический процент, но с одним условием — переходить на трехполье. Те чесали в затылках, сомневаясь, но соглашались.

Строительная артель поставила для себя, по приезду, небольшую кузню, чтобы изготавливать и ремонтировать инструмент. Дружина Кнутовичь мне всю плешь с этой кузней проел. Съездил, посмотрел. И договорился с артельным кузнецом, что я направлю к нем ученика, уже имевшего опыт работы с железом, а он, за время, пока идет стройка замка, подтянет его в своем ремесле за малую толику серебра от меня.