Княжна Джаваха

– Я здесь, сынок, – ответил из дальнего угла глухой и хриплый голос.

– Но тут темно как в могиле. Я ничего не вижу! – робко произнесла я.

В ту же минуту чиркнула спичка. Жёлтенькое пламя её заколебалось в углу.

Люди считали мать Беко колдуньей. Она никуда не выходила из своего жилища, точно боялась солнечного света. Зато к ней охотно шли тёмные, наивные жители бедного квартала. Она гадала им на картах, зёрнах кукурузы и кофейной гуще.

Она казалась безумной или притворялась ею.

Я невольно вздрогнула при виде худой, сгорбленной, ещё не старой женщины в ярких пёстрых лохмотьях, с выглядывающими из-под шапочки седыми космами. Её глаза горели неспокойными огоньками. Она поминутно принималась беспричинно смеяться и мурлыкать себе под нос.

– Будь здорова, сиятельная княжна Нина Джаваха, – произнесла она.

– Откуда ты знаешь моё имя, Сарра? – удивилась я, подавляя в себе невольный страх при виде старухи.

– Нет ничего на свете, чего бы не знала Сарра, – странно засмеялась она, – знает Сарра и то, что делается за десять тысяч вёрст отсюда.

– Матушка, – робко произнёс Беко, – княжна желает… – И он тихо и скоро начал передавать ей причину моего прихода.

Она слушала внимательно, блуждая глазами по моей фигуре, и вдруг вскрикнула:

– Два тумана! Великие силы тёмные и светлые, два тумана! За ветхие лохмотья два тумана! Верно ли я слышала, Беко?

– Верно, – произнёс мальчик, – и за волынку тоже.

– Хвала тёмным и светлым силам! Теперь старуха Сарра может питаться и не одними кукурузными зёрнами!.. А к празднику купить мокко[53], настоящего турецкого мокко… слышишь ты, Беко, чёрного мокко и долю табаку!

И вдруг она неожиданно взвизгнула и дико закружилась по комнате.

– Долю табачку и мокко, настоящего турецкого мокко! – выкрикивала старуха, кружась, точно в исступлении безумия.

Я дрожала от страха… Мои зубы стучали.

– Беко, – сказала я, – возьми свои два тумана и отдай мне платье… Мне пора идти.

– Да, да, сынок, дай ей платье, ей пора идти, – подхватила старуха, – только получи с неё два тумана… получи с неё два тумана! – ещё громче выкрикнула она хриплым, неприятным голосом.

Я задрожала ещё сильнее.

– Вот два тумана, Беко… – произнесла я, едва владея собой, и протянула руку.

В ту же минуту я почувствовала на ней прикосновение острых крючковатых ногтей, и вмиг червонцы исчезли с моей ладони.

Старуха Сарра по-прежнему прыгала и приплясывала по земляному полу своей комнатки. Беко пошёл в тёмный угол, чтобы снять с себя платье, единственное, может быть, которое имел. Моя голова кружилась и от едкого неприятного запаха, царившего в этом ужасном жилище, и от криков безумной. Едва получив узелок от Беко, я кивнула обоим и поспешно направилась к выходу.

В три прыжка старуха очутилась передо мною и загородила мне дверь.

– Миленькая барышня, – залепетала она скороговоркой, – красавица госпожа… позволь старой Сарре открыть тебе будущее. А за это ты дашь ей ещё один блестящий маленький абаз… Один только абаз… сиятельная госпожа… на трубку Сарре…

– Но у меня больше ничего нет, – смущённо пролепетала я, – я отдала вам всё, что у меня было.

– Ай, ай, ай! Зачем такой хорошенькой госпоже говорить неправду… – отвратительно засмеялась безумная… – Хорошенькая госпожа с алмазными глазами даст беленький абаз бедной Сарре… Сарра расскажет госпоже всё… всё…

– Но…

– Слушай, девушка, – вдруг совсем переменила тон старуха, и при мерцающем свете огарка лицо её стало важно и неподвижно, как у мертвеца, – слушай, девушка… чёрные мысли посланы шайтаном… великою тёмною силою… тёмная сила изгоняет светлую из твоей души… Душа твоя борется… Тёмная сила торжествует. Я вижу горы… чёрная ночь их караулит… Идёт сазандар по горной тропинке… идёт не по воле. Белая голубка заменяет чёрную орлицу в гнезде орла… Сазандар всё дальше… и дальше… Ему смерть заглядывает в очи… Крыло тёмного ангела близко, но его не задело… Он жив… Горный сокол его защита… Но горному соколу недолго летать в горах… Я вижу кровь… много крови… А там плачет белая голубка, что не попала в гнездо орла… Орёл любит своё детище… И ещё дорога… Холодная страна… и девушки… их много… много… Орлёнок пойман и заперт в клетку… Он задыхается и плачет… он рвётся в горы, и снова тёмный ангел близко… Его крыло трепещет… Он…

Старуха не кончила… Она упала в конвульсиях у порога и громко застонала…

Быстрым движением рванула я дверь и очутилась на воздухе.

Я опять увидела небо и Гори… Смрадное жилище предсказательницы осталось позади…

– Что наврала тебе старуха? – заинтересовался Сарем, подавая мне стремя. – На тебе лица нет, княжна!

– О Сарем, – вырвалось у меня, – как всё это ужасно, надо ей помочь, она умирает.

– Выживет. Ведьмы живучи, – рассмеялся он недобро, – ещё долго будет морочить народ и выклянчивать деньги!.. Добрый путь, княжна, кланяйся генералу. – И, кивнув мне ещё раз головою, он пошёл к себе под навес, а я поскакала к дому.