Княжна Тараканова: Жизнь за императрицу

Впрочем, долго грустить было некогда – все внимание, все заботы привлекал юг. Манифест о присоединении Крыма к России был подписан еще 8 апреля, а затем светлейший, уже давно посовещавшийся на сей предмет с императрицей, отправился к действующей армии на случай открытия Турцией военных действий. Гениальный Потемкин провел операцию безболезненно – крымцы присягнули на верность России.

Радость императрицы по этому случаю была, однако же, омрачена ужасным известием: заразившись в Крыму моровой язвой, Григорий Александрович находился при смерти. Он уже исповедался и причастился, царица уже послала курьера опечатать его документы, дабы содержащиеся в них государственные тайны не попали в руки посторонним. Екатерина горько плакала, оставаясь одна, она, теряя голову, умоляла Бога помиловать и ее, и Потемкина. Она до сих пор нежно любила этого человека, но в еще большее отчаянье ее приводила мысль, что она теряет незаменимого помощника, соправителя.

– Господи, спаси его! – молилась государыня. – Не то все – в прах! Все старанья, все жертвы… Без него… Не сейчас, Господи! Возьми у меня несколько лет жизни, а его – помилуй!

Бог услышал ее – князь поправился, хотя отныне здоровье его было подорвано навсегда. Едва смог вставать, вновь самозабвенно втянулся в дела. Екатерина не знала покоя, ругала его в письмах, что себя не бережет…

А в Стамбуле Булгаков, опираясь на полученные от светлейшего инструкции, блестяще выполнил свою миссию. Как и предсказывал князь, Ошеров доставил пакет без приключений.

Несколько лет мира… Что может быть важнее?

Все шло хорошо…