Князья Хаоса Кровавый Восход Сатанинского Андэграунда

до умопомрачения:

 Они обладали сверхчеловеческой силой... Ни один меч не мог причинить

им ни малейшего вреда, они не могли сгореть в огне, их можно было убить

только булавой, размозжив череп или переломав кости. Перед схваткой глаза

их сверкали так, будто в глазницах горел огонь, зубы скрежетали, а на

губах выступала пена; они грызли ремешки своих щитов и, говорят, иногда

разбивали их. Перед тем же, как броситься в битву, они выли как волки или

лаяли как псы.

 В древних хрониках бесеркеры именуются "людьми Одина", бога, к

которому питает столь тёплые чувства Викернес. Волки - священные животные

Одина, "Вседержителя", "Отца всего сущего", которого самого иногда

сопровождают два волка - Гери и Фреки. Многие германские имена личные

имеют корни, обозначающие волка: ulv или ulf, так что, вполне очевидно,

что они не несут в себе никакой отрицательной смысловой нагрузки, за

исключением того случая, когда волк трактуется как "варг".

 Маска Одина

 Надо сказать, что Один - божество довольно противоречивое* и

неоднозначное, являющее собой архетип творческих, ищущих личностей

фаустианского толка: готовых пойти на опасную сделку в обмен на знание и,

опыт. Многие наиболее достойные внимания атрибуты как самого Одина, так и

культа бога в древнескандинавском племенном обществе, носят крайне

зловещий и жуткий оттенок. В древних сагах Один награжден мириадой имён и

званий. Вот только некоторые из них Хериан (Herjan, "Бог Войны"), Иигг

(Ygg, "Ужасный"), Больверк (Bolverk, "Творящий Зло"), Болейг (Boleyg,

"Огненноглазый"), Гриммнир (Grimnir, "Тот, кто под маской"). В Старшей

Эдде сказано, что Один был первым, кто принёс войну во Вселенную: "И

бросил своё копьё Один в светила небесные, и впервые на Землю тогда война

пришла", как говорится в эддической поэме Волуспе (Voluspa). В раннем

культе Одина в жертву ему приносили живых людей. Часто Одина величают как

"великого разжигателя войны". Джордж Думезил, искусствовед и филолог, в

этой связи отмечает:

 Образ Одина довольно сложен и, надо сказать, не очень-то располагает

к себе. Лицо его скрыто под тёмно-синей небесной завесой; он обходит мир,

его хозяин и шпион одновременно. Случается, он предает своих протеже и

адептов, а иногда находит удовольствие, сея семена вражды и раздора...

__________

* Следуя арийской традиции, бог-вседержатель, коим в германо-

скандинавской мифологии является Вотан/Один, един во всех своих ипостасях,

как светлой, так и чёрной, проявляя себя в мире в различных аспектах,

которые суть есть частное от общего. В отличие от христианской догмы

языческая (арийская) традиция не разделяет творца и творение,

созидательное (светлое) и деструктивное (черное), человека от бога, ибо

все они имеют единую божественную природу и есть различные манифестации ,

общего начала. Этим и объясняется несчётное число имен, которыми

награждали Одина. - прим. перев.

 Теперь нетрудно понять, почему те, кто играют роли парий, еретиков и

инакомыслящих испытывают такие симпатии к архетипу Одина. Варг Викернес -

один из них, и его давнее пристрастие ко всему, что связано с оружием,

войной и смертью вполне гармонично вписывается в одинистский принцип. В

своей статье, посвящённой исследованию варгов, Мэри Герштейн находит

схожий символизм между самоповешением Одина на мировом древе Иггдрасиле на

девять дней для того, чтобы познать мировую мудрость, и Христом, который

был распят как вор, чтобы после воскреснуть в зените славы небесного

божества. Несмотря на свои языческие пристрастия, Викернес, в некотором

смысле тоже стал мучеником, повторившим путь Христа, когда обрёк себя на

годы тюрьмы за свою "жертву". Герштейн также проводит параллель между

мифологической ролью Одина как покровителя "врагов общества", изгоев и его

связью с преступниками-варгами:

 По своей сути Один резко отличается от других (индоевропейских)

верховных богов, прежде всего своей аморальной сутью: вражда между

родичами приводит его в восторг, он побуждает людей нарушать клятвы.

Варг-висельник приносится в жертву Одину не в наказание, а скорее он

"возвращается к своему праодителю". Само его имя раскрывает его сущность:

"Вотан, имя его означает ярость"; Один воплощает собой все формы

сумасшествия, бешенства, начиная от безумной жажды крови, присущей

воинам-оборотням, чьи жизни были посвящены Одину, до поэтического и

эротического безумия.

 Один неразрывно связан с самой смертью. Так, в Иинглинг-саге

(Ynglingsaga) сказано: "в некие времена Один может вызывать мертвецов из

земли или же... видят его сидящим под только что повешенными людьми.

Посему зовут его иногда Властелином усопших или Властелином висельников".

Души умерших воинов с почётом приходят в "залу избранных" Одина, Валхаллу.

От чертогов других богов залу Одина отличают зловещие предвестники

близости Валхаллы: как отмечает Герштейн "разлагающийся труп варга на

виселице есть эмблема власти Одина и знак его присутствия". Далее она

приводит Цитату из Гримнисмаля (Grimnismal): "Залу Одина узнать крайне

легко: перед западной дверью висит на виселице варг, а в вышине кружит

орёл".