Князья тьмы. Пенталогия

Когда все гости переоделись и собрались, им подали легкий обед, после чего их усадили в огромный деревянный фургон на шести колесах, расписанных зелеными и золотыми спиралями, под темно-зеленым балдахином на витых стойках из красивого темного дерева.

Самоходный фургон тронулся по прибрежной дороге. Ближе к вечеру колея повернула в сторону от моря; их окружили округлые холмы, усеянные цветами, и океан скрылся из виду.

Вскоре стали попадаться деревья, высокие и одинокие, очень похожие на земные, но, пожалуй, туземного происхождения; затем деревья стали расти группами и рощами. В сумерках фургон остановился у одной из таких рощ. Гостей провели к дортуару, устроенному в кронах деревьев и представлявшему собой многочисленную группу небольших бунгало из плетеных прутьев, соединенных шаткими раскачивающимися мостками. Ужин подали на земле, при свете огромного трескучего костра. Вино сегодня казалось крепче обычного — или, может быть, все были не прочь выпить. Снова каждый казался интереснее и значительнее, чем в обыденной жизни, как будто во всей Вселенной не было никого, кроме этой компании пирующих. Опорожнялись бокалы, провозглашались тосты — в том числе «за здоровье хозяина-невидимки». Имя Виоля Фалюша не произносилось.

Появилась труппа музыкантов со скрипками, гитарами и свирелями; они исполняли диковатые, завывающие мелодии, от которых сильно бились сердца и кружились головы. Зули вскочила на ноги и исполнила импровизированный танец, дикостью и самозабвенностью не уступавший музыке.

Герсен заставил себя протрезветь; именно в такие минуты было важнее всего вести наблюдение. Он видел, как Леранд Вибль что-то прошептал на ухо Биллике, после чего они потихоньку отошли в сторону и скрылись в ночных тенях. Друиды и друидессы были полностью поглощены музыкой — они откинули головы назад и полузакрыли глаза. Кроме Герсена, исчезновение Леранда и Биллики заметил только Хьюл. Он задумчиво посмотрел вслед этой парочке, после чего подкрался к Друзилле и прошептал ей на ухо несколько слов.

Друзилла улыбнулась. Бросив быстрый взгляд в сторону Герсена, она что-то тихо ответила. Хьюл разочарованно кивнул, уселся поближе к ней и через некоторое время обнял ее за талию.

Прошло полчаса. По-видимому, только Герсен заметил, что Вибль и Биллика снова присоединились к компании; глаза Биллики ярко горели, ее губы стали мягкими и влажными. Уже через несколько секунд друидесса Лейдига вспомнила о девушке, стала беспокойно оглядываться и сразу нашла ее — Биллика сидела неподалеку. Что-то было не так, что-то изменилось: Лейдига это чувствовала, но не замечала ничего, к чему могла бы придраться. Ее подозрения утихли, и она вернулась к созерцательному наслаждению музыкой.

Герсен наблюдал за Марио, Этуэном и Танзелем. Они сидели в компании Тральи и Морнис, но их взгляды то и дело устремлялись в сторону Друзиллы. Герсен прикусил губу. Судя по всему, Виоль Фалюш — если он действительно присутствовал среди гостей — не намеревался раскрывать свое инкогнито...

Вино, музыка, пламя костра — Герсен откинулся назад, опираясь на локоть; он испытывал странное ощущение — острое осознание отсутствия ясности в голове. Кто из всей группы был трезвее всех, бдительнее всех? Таким должен был быть Виоль Фалюш! Но Герсен не видел никого, кто казался бы расслабленным меньше остальных. Друид Дакау заснул. Друидессы Лейдиги нигде не было видно. Скебу Диффиани тоже исчез. Герсен усмехнулся и уже нагнулся было к Наварту, чтобы поделиться этим забавным наблюдением, но передумал. Костер превратился в груду тлеющих углей; музыканты, продолжая играть все тише, растворились в ночи, как порождения сна. Гости стали подниматься и расходиться по качающимся мосткам к своим плетеным бунгало. Если кто-то еще решил с кем-то ночевать, если были назначены свидания, Герсен пребывал по этому поводу в полном неведении.

Утром гости собрались на завтрак и обнаружили, что фургон уехал; все интересовались тем, какое средство передвижения им предложат теперь. После завтрака стюард указал на лесную тропу: «Мы пойдем туда. Мне поручили вас провожать. Если вы готовы, предлагаю отправиться в путь — придется долго идти, до самого вечера».

Пораженный Хайген Грот спросил: «Что вы имеете в виду — нам придется идти пешком?!»

«Именно так, лорд Грот. Наш пункт назначения доступен только пешим ходом».

«Не ожидал, что придется пыхтеть и потеть! — пожаловался изготовитель туалетного оборудования. — Я думал, что во Дворец Любви, раз уж нас пригласили, всю компанию доставят на аэромобилях».

«Я всего лишь служащий, лорд Грот. Маркграф не объясняет мне, почему вещи делаются так или иначе».

Грот отвернулся — он был недоволен. Но у него не оставалось выбора. Через некоторое время он развеселился и первым затянул ритмичную песню, под которую когда-то маршировал с другими студентами, когда учился в колледже Люблинкена.

Тропа вилась по лугам и рощам, переваливая через пологие холмы. Они пересекли обширный луг, вспугнув при этом стаю белых птиц, после чего спустились по долине к озеру, где их ждал приготовленный обед.