Книга 3 Вердана

***
Прошло десять суток. Громада крейсера ушла от планеты, условно названной Фаэтоном.
Эйсмут занимался уже совсем другими делами. По поведению Торна он понял, что капитана мало интересуют последствия эксперимента над Эл. Все, что капитану было важно, это возвращение девушки. Эйсмут видел Эл мельком, когда они провожали группу землян, занимавшихся спасением Орсеньева. Неудача явно их огорчила, а некоторых озлобила. Эл стояла у самого выхода на пирс, опустив глаза в пол с виноватым видом, как полагается проигравшему. Одного взгляда Эйсмуту было довольно, чтобы развенчать этот маскарад. Виктория, сестра Орсеньева, как руководитель прощалась и уходила последней, уже в арке выхода она бросила на Эл печальный, без всякой укоризны взгляд. Эл чувствовала взгляды, ему ли не знать. Эл подняла на нее глаза, и уже через мгновение лицо Виктории изменилось, в нем вспыхнуло удивление. Эл ей подмигнула. Виктория Орсеньева облегченно вздохнула. Двадцать минут спустя ее команды не было на борту.
Эл пользовалась законным правом на отдых. Поэтому Эйсмут не ждал ее визита в этот день. Эл встретила его по дороге в лабораторию.

– Хотите поговорить? – без приветствий и церемоний спросила она.

– Хочу, – ответил Эйсмут.

В лабораторию они вошли вдвоем.

– Капитан не давал мне распоряжений на счет тебя, – предупредил Эйсмут.

– Я пришла просто поговорить. Догадалась, что вам это нужно.

– А тебе? Нужно?

– Да.

Эйсмут предложил ей сесть, но она отказалась, осталась стоять, сложив руки на груди, озираясь по сторонам.

– Эл, ты не обязана давать отчет. Твой корабль предоставил все, что нам понадобится для анализа. Такая мера понятна, если учесть все происшествия.

– Я знаю. Геликс поставил меня в известность о такой его обязанности. Он участник эксперимента, как и я, – согласилась она и кивнула для убедительности. – Меня не покидает ощущение, что вы внутренне ругаете меня, почем свет стоит.

Эйсмут рассеялся.

– Интересное выражение. Старинное.

– Да. Как я сама. Вам не нравилось мое дикое происхождение.

Эйсмут продолжал смеяться.

– Ты угадала. Пока ты пропадала на планете в роли Верданы, я не мог побороть беспокойство. Теперь повода для волнения нет. У меня масса другой работы.

– Вы лукавите, доктор, – Эл прищурилась. – В моей матрице остались фрагменты генокода Верданы, которые Геликсу не удалось изъять, и вам не удастся. Явное нарушение чистоты эксперимента. Вас должно волновать это обстоятельство. Вы решили не тревожить меня, раньше времени.

Улыбка Эйсмута стала грустной.

– Капитан предупреждал, что ты разбираешься в таких тонкостях. Где научилась?

– У меня хороший консультант на Земле.

– Надеюсь, у тебя хватит сообразительности, чтобы не выносить суть этого эксперимента за пределы корабля. С точки зрения наших с тобой соотечественников подобный эксперимент расценивается как преступление. Чем меньше людей поставлено в известность, тем меньше хлопот у тебя будет в последствии.

– Я догадываюсь. Если формальности оговорены, можем ли мы перейти к делу? – намекнула Эл.

– Безусловно. Я был суров в оценках, но я очень рад, что ты пришла. – И Эйсмут снова улыбнулся. – Тебе не сняться кошмары?

– Нет. Не снятся. Я повторяю ее моторику. Это сращивание?

– Это пройдет. Работа сознания. Рефлексы трудней всего забыть.

Эл хотела признаться, что едва не задушила Дмитрия, но передумала.

– Как это выглядело со стороны? Я была на нее похожа? – спросила Эл.

– Очень. Поразительно похожа. Из того, что я видел, меня смутил только твой эффектный бросок плаща у входа во дворец. Дальше, к сожалению, начались перебои со связью. Прочее мы знаем уже от Геликса, но я не успел просмотреть материалы полностью.

– Так вы не знали про ранение. Я посылала сообщение.